Смерть «попаданцам»! Противостояние

Охрана, как и положено демонам вверенных ей, за людей не считала, механически выполняя свои функции.

В аду не было времени. Я не мог сказать прошел день или год. Я лишь знал, что с момента, когда над моей головой раздался звонкий щелчок бойка по капсулу я попал в это вневременье бесконечного холода и голода.

Сперва я балансировал на грани сознания, большую часть не времени, проводя в спасительном небытие. Но постепенно, молодой организм брал вверх и я стал выкарабкиваться. В нечеловеческих условиях "сортировочного" лагеря военнопленных наверное главным фактором моего выживания, оказались простые русские и американские ребята, которые возложили на себя миссию выходить раненного "красного командира".

Распорядок дня разнообразием не отличался. Лагерь располагался где то в ближнем тылу немецких сил, судя по всему. По крайней мере, самолеты над нашими головами проходили сравнительно часто.

Лагерь был сортировочным большинство заключенных не задерживалось. Мне в этом плане просто "повезло". Попал я в него в тяжелом состоянии. Винтовку в последнюю секунду отбил напарник немецкого санитара похоронщика, но близким выстрелом меня окончательно вырубило. Плюс еще и обожгло пол морды. Куском ледяной земли порвало ухо. В общем кросавчег вышел хоть сейчас в паноптикум.

Почему немчура не отправила меня в лазарет сам не понимаю, если честно. Возможно в силу того что откровенно угрожающих жизни ран не нашли, а контузия и прочие ЧМТ делали меня в качестве языка бесполезным. В итоге видимо решили предоставить дело случаю. Выкарабкаюсь можно и допросить, нет проблемы заключенных.

Я выкарабкался.

И на следующий день, после того, как охрана заметила что я встал ко мне приперся немецкий медик. Потыкал задумчиво заскорызлыми пальцами меня в бок и в ухо, поводил перед носом линейкой, и ушел.

А следующим утром меня поволокли на допрос.

Комендантом оказался пожилой, обрюзгший немец, с на удивление неплохим русским. Его помощником был молодой и бойкий поляк.

Меня втолкнули в небольшой бревенчатый дом, на самой окраине лагеря, за пределами внутреннего периметра ограждения.

В домике было очень тепло натоплено, горел яркий, электрический свет.

В "гостиной", хозяева лагеря меня и дожидались…

Так вы считаете, что Германия проиграет эту войну? Урок Саутгемптона прошел мимо вас?

Ну, мы же с вами понимаем, что если бы у Германии было такое оружие более чем в одном экземпляре, вы бы проламывали оборону Карбышева им а не лобовой атакой.

И тем не менее, вашу оборонительную линию мы взломали. Наши войска полностью захватили Белоруссию. Ваши войска массово бегут. Возможно, к Рождеству, мы будем любоваться на звезды не на рождественском дереве, а на вашем Кремле!

Во первых в это я не очень верю. Но, готов допустить, что продвинетесь вы достаточно далеко. Тем не менее я уверен, что каждый километр, дается вам огромной кровью. Вы уверены что вам поляков хватит? помошник коменданта зыркнул на меня так, что я понял, что на здоровье собственно герра коменданта мне теперь стоит молится.

Вообще, начался допрос абсолютно штатно. Спросили имя и звание, потребовали назвать род войск. Дальше начались вопросы, на которые я, как военнопленный, отвечать был не обязан имя командира, часть и так далее. Я в тепле натопленной избы разомлел, мне стало так хорошо, что даже как то пофигу на то, что будет дальше. В итоге на все вопросы отвечал в лучших традициях американских фильмов: "Капитан РККА, Ярослав Данилов".

После второго или третьего такого ответа я чуть не словил в морду от поляка помошника, которого остановил немец. Херр Фридрих фон Купферштейн, гаркнул "хальт", после чего, на русском (видимо и для меня) пояснил, что я только пришел в себя после травмы головы, и бить меня по ней как то не стоит. Дабы не лишится ценного источника информации по новой.

Далее господин комендант предложил мне выпить, за мое чудесное спасение силами немецкой медицины и за скорейшее победоносное для европейцев окончание войны.

И очень удивился, услышав в ответ, что я совершенно не уверен в том, что их медицина имеет хоть какое то отношение к моему выздоровлению, что я, при всем уважении, не склонен желать им победы, а главное я крайне равнодушен к алкоголю, по крайней мере если это не марочное вино или, например, мартини дель роззо, каковых, полагаю, у господина коменданта под рукою нету.

Собственно с этого момента диалог и завязался. Причем, к огромному огорчению безымянного польского визави отнюдь не в форме допроса, да и вовсе не о военных делах.

В социуме есть определенные культурно социальные маркеры. Так, например, странно было бы ожидать от ученика ПТУ, со слесарного курса, рассуждения о тонкостях букета "Шато Лятур, гранд", и я всегда смогу опознать собрата компьютерщика по вскользь упомянутой "мамке", к которой плохо подходят новые "мозги".