Смерть президента

— А я думаю, подведет — не подведет, прилетит — не прилетит, — бормотал Пыёлдин.

— Каша! — заорал вертолетчик Витя, и из глаз его полились слезы обиды. — Ты усомнился? Каша! Ты?!

Пыёлдин понял, что никакие слова не утешат сейчас вертолетчика, и поэтому поступил единственно правильно — подошел к Вите, снова обнял, снова прижал к груди и склонил нечесаную свою голову к его плечу.

И замер.

И Витя, всхлипнув раз-другой, успокоился и тоже положил свою голову Пыёлдину на плечо.

Постояв так некоторое время, оба решили, что конфликт исчерпан и пора поговорить о деле. Витя мазанул рукавом по мокрым своим щекам и отошел в тень вертолета.

— Значит, так… — проговорил Пыёлдин.

— Говори, Каша, — подбодрил его Козел. — Говори… Пора нам определиться.

— Определимся. — Пыёлдин прошел вдоль вертолета, подержал ладонь на его разогретом боку, дрогнувшими ноздрями втянул в себя горячий воздух, который дрожал, вибрировал и струился по зеленоватым бокам вертолета, украшенным красной звездой.

О, эта красная звезда! Совсем недавно она была символом самой могущественной армии планеты, армии, превратившейся в такие вот, из последних сил пытающиеся выжить экипажи подводных лодок, которые подряжаются ловить браконьеров в морях, экипажи истребителей, которые подряжаются разгонять облака, экипажи вертолетов, которые подряжаются ставить вышки в тюрьмах.

— Значит, так… — Пыёлдин осторожно скользнул взглядом по своим бандитам. — Докладываю… Первая часть операции выполнена полностью. Мы без потерь покинули место нашего заключения.

— И попали в другое, — добавил Козел, уставившись в асфальт, на котором сидел.

Пыёлдин долгим протяжным взглядом посмотрел на него, покосился на Анжелику и, словно набравшись от нее уверенности и силы, продолжил:

— Все желающие выступят после меня. А сейчас всем желающим выступить предлагаю заткнуться, поглубже засунуть свой язык промежду ягодиц и покрепче его этими ягодицами зажать. И замереть так на все время, пока я буду говорить. Вопросы есть? Вопросов нет.

— Ладно, Каша… Проехали, — пробормотал Козел.

— Повторяю… Первая часть операции, которая проводилась под моим мудрым руководством, выполнена. Мы на воле. Хоть кто-нибудь из вас поцарапал себе жопу? Лишился яиц? Или еще чего-нибудь? Нет? Очень хорошо. Продолжаю. Вторая часть операции также выполнена — мы захватили Дом. И тоже без единой жертвы. Выполнена и третья часть операции — мы подавили сопротивление и полностью владеем положением. Нас обеспечивают питанием, напитками, предлагают деньги…

— Надо брать, пока предлагают, — сказал Хмырь. — А то передумают.

— Чушь! — сказал Пыёлдин. — Вы хотите по миллиону долларов каждый?

— Очень! — рявкнул Козел, уставившись в Пыёлдина взглядом, полным любви и надежды.

— Нет проблем, — небрежно произнес Пыёлдин. — Ванька! — повернулся он к Цернцицу. — Скажи!

— Что сказать? — Цернциц, стоявший рядом с Анжеликой, резко отшатнулся от красавицы, поскольку автомат Пыёлдина как бы сам собой уставился в него мертвым глазом.

— Как там у нас с деньгами? Получат ребята по миллиону долларов?

— Хоть сейчас, — Цернциц сделал приглашающий жест рукой, дескать, прошу к кассе.

— Ура! — заорали бандюги и, вскочив с разогретого на солнце асфальта, бросились к дверце, которая вела вниз, в недра Дома, к сейфам, наполненным долларами.

— Прошу садиться, — Пыёлдин указал пальцем на тень от вертолета. Когда все, недовольно ворча, расселись на прежние свои места, он продолжил: — Три этапа операции завершились успешно. Деньги тоже, вот они, — он ткнул пальцем в грудь Цернцица. — Но куда вы с ними денетесь, хорошие мои?

— Врассыпную! — крикнул вертолетчик Витя.

— Перестреляют, — заметил Цернциц.

— За границу рванем!

— А там прямо с аэродрома вас развезут по камерам. У них просто — или казнь, или пожизненное заключение.

— Что же делать, Каша?!

— Спешить надо только при ловле блох, — жестко ответил Пыёлдин. — Нам нельзя отсюда уезжать, улетать, расползаться или разбегаться врассыпную. У нас за спиной гора трупов.

— Но ведь они уже никогда не оживут! — вскричал Козел. — Они всегда буду висеть на нас!

— Нет, — ответил Пыёлдин. — Не всегда. Немного повисят, а потом перестанут.

— Ты хочешь их оживить? — тихо проговорил Хмырь, и в глазах его застыл ужас, будто он увидел поднимающихся с пола окровавленных мертвецов.

— Боюсь, не получится, — ответил Пыёлдин. — Но способ снять с нас эти трупы есть.

— Врешь, Каша! — взвился Козел. — Нет такого способа!

— Спорим? — Пыёлдин протянул Козлу руку. Улыбка его была настолько простой и доверчивой, что Козел невольно протянул и свою руку.

— На что? — спросил он настороженно.

— На миллион долларов.

— Нет у меня миллиона! — потеряв самообладание, Козел, кажется, впал в истерику.

— Ванька! — обернулся Пыёлдин к Цернцицу. — Скажи, у него есть миллион долларов?

— Есть.

— А у меня?

— И у тебя есть.

— И мы можем спорить на миллион долларов?

— Вполне… Достались они вам не так уж и тяжело, легко и уйдут, — проговорил Цернциц, задетый пренебрежением, с которым Пыёлдин отнесся к его деньгам.

— Не обижайся, Ванька! — успокоил его Пыёлдин. — Я не проиграю. Так что, Козел, спорим?