Смерть приходит на свадьбу…

Дима стал заезжать за Нафисой почти каждый день. Выходя из офиса, она уже привычно обводила взглядом ряд припаркованных машин – искала Диму.

– Я смотрю, мне ни к чему машину покупать, – вместо приветствия сказала она в тот день.

– Да, у тебя есть постоянный водитель с машиной.

– Ой, а я знаю новую примету!

– Расскажи… – говорил он, целуя ее вишневые губы.

– Дай же расскажу….

– Сейчас, подожди…

– Если машина помята впереди или справа, то это к прибыли, а если сзади или слева, то к потери.

– Если справа – значит, не пропустил помеху справа, сам виноват, придется платить; впереди – дистанцию не держал, тоже твоя ошибка. Нафиса, все наоборот.

– Ну, может быть, я перепутала.

Подъехали к ее дому, Нафиса хотела выйти, но он придержал дверь:

– Не так быстро… Знаешь, я хочу сказать, что тебе не только машина не нужна, но и квартиру не надо покупать, моя тебе вполне подойдет, – он пригладил волосы на макушке.

– Это что, предложение?

– Еще какое предложение! – и его рука вновь потянулась к голове.

«Павел тоже всегда приглаживал волосы, когда волновался…» – невольно вспомнила Нафиса.

– Поехали ко мне… Так не хочется одному блуждать в моих хоромах…

– Поехали…

– Ты с Павлом долго была? Ты же еще совсем молодая.… Наверно, это было детское увлечение.

– Да нет, не совсем детское… Дима, смотри на дорогу… – странно, стоило ей вспомнить Павла и тут же Дима о нем заговорил.

– Ты так сказала о Павле, словно до сих пор его любишь, словно ты сейчас не со мной, а с ним.…

– Я очень долго не могла его забыть.

– Ты все еще его любишь, – ревниво повторил он. – Вы же давно расстались, а говоришь о нем так, словно он только что ушел. Сколько ты еще будешь о нем думать? Это же какая-то ненормальность…

– Я уже не думаю о нем. А любовь – вообще ненормальность.

– Это правда, я вот сошел с ума.… Только о тебе и думаю. – «Господи, ну что я за идиот?! Ревную к Павлу, которого уже нет в живых, это же смешно!»

В лифте Дима обнял Нафису, с каким-то отчаянием заглянул в ее глаза:

– Что ты со мной делаешь? Я сам себе напоминаю человека, застрявшего в болоте: одну ногу поднимешь, вторая сильнее увязнет. Это ты, как трясина, затягиваешь меня. Как меня угораздило так влюбиться в тебя? – он держал Нафису за плечи.

– Должно же было и мне когда-нибудь повезти.

– А что мне сделать, чтобы ты полюбила меня?

– Тебе уже ничего делать не надо …

– Мне кажется, ты видишь во мне лишь Павла… – неуверенно произнес он. – У меня сердце брата, и я люблю его женщину, у меня его вкусы, его привычки. Мне кажется, я – это не я. Это он остался жить, а не я.

– Ты ошибаешься, я люблю именно тебя, а не его, иначе между нами ничего бы не было. – Потом улыбнулась: – Несмотря на то, что вы так похожи, и я вижу громадное отличие в вас: ты любишь меня, а Павел не любил. Поцелуй меня еще раз… И не говори больше о нем, мне нужен именно ты… Нет, не так, я хочу крепко – крепко…

– Как я люблю тебя… – он обнял ее так, как она мечтала.

В эту ночь они не вспоминали ни о Павле, ни о ком-либо еще.