Смерть приходит в Пемберли

Он не сожалел о браке с Элизабет — это было все равно что сожалеть о своем рождении. Женитьба принесла ему счастье, о котором он не мог и мечтать, и залогом этой любви были два красивых и здоровых мальчугана, сладко спящих сейчас в детской комнате Пемберли. Но женился он вразрез с принципами, управлявшими его жизнью с детства, воззрениями, связанными с памятью родителей, Пемберли и ответственностью перед своим классом и состоянием. Как сильно ни тянуло Дарси к Элизабет, он мог удалиться, как, по его подозрению, сделал полковник Фицуильям. Цена, которую он заплатил за то, чтобы Уикхем женился на Лидии, была ценой Элизабет.

Дарси вспомнил свою встречу с миссис Янг. Дом, в котором сдавались меблированные комнаты, располагался в респектабельном районе Марилебон, сама женщина была олицетворением уважаемой и заботливой домовладелицы. Ему припомнилась их беседа.

— Я сдаю комнаты только молодым людям из приличных семей, уехавшим из дома, чтобы найти работу в столице и начать независимую жизнь. Родители знают, что юноши будут хорошо питаться, о них позаботятся и проследят за их благонравием. В течение многих лет мой доход более чем достаточный, и теперь, когда я обрисовала вам мое положение, мы можем перейти к делу. Но сначала не хотите ли подкрепиться?

Он отказался, не стараясь быть любезным, и она сказала:

— Я деловая женщина, и соблюдение формальных правил учтивости меня не тяготит, но можно обойтись и без них. Я знаю, вам нужно знать местопребывание Джорджа Уикхема и Лидии Беннет. Давайте начнем с того, что вы назовете наивысшую цену, какую готовы заплатить за эту информацию, — уверяю, ни у кого, кроме меня, вы ее не получите.

Названная цифра оказалась мала, но в конце концов они договорились, и когда Дарси покидал этот дом, ему казалось, что он заразился чумой. Но это была только первая большая сумма, которую пришлось заплатить, прежде чем Джордж Уикхем согласился жениться на Лидии Беннет.

Измученная дорогой Элизабет после обеда сразу же легла. Когда Дарси вошел в спальню, она уже спала; несколько минут он тихо стоял у кровати, глядя с любовью на прекрасное, спокойное лицо жены — по крайней мере на несколько часов сон освободит ее от тревоги. В постели он долго ворочался — искал удобное положение, но даже мягчайшие подушки не приносили покоя, но вот наконец он почувствовал, что проваливается в сон.

3

Элвестон рано ушел в Олд-Бейли, и Дарси незадолго до половины одиннадцатого в одиночестве шел через внушительного вида холл, из которого вела дверь в зал судебных заседаний. Там ему сразу показалось, что он попал в поставленную в Бедламе[11] клетку для птиц, заполненную болтающими человекоподобными. Судебный процесс начинался только через полчаса, но места впереди уже заняли без умолку трещавшие женщины в дорогих туалетах, задние ряды тоже быстро наполнялись. Казалось, здесь собрался весь Лондон, бедняки теснились, шумно переругиваясь. Хотя Дарси предъявил судебную повестку ответственному лицу у дверей, ему не указали его место и вообще не обратили на него никакого внимания. День стоял теплый для марта, в зале было душно и влажно, тошнотворная смесь аромата духов и запаха несвежих тел висела в воздухе. Рядом с креслом судьи стояла группа юристов, они беззаботно переговаривались, словно у себя в гостиной. Дарси увидел среди них Элвестона, тот, поймав его взгляд, тут же направился к нему, поздоровался и подвел к местам для свидетелей.

— Чтобы засвидетельствовать нахождение трупа Денни, обвинение вызывает только полковника и вас. Обычная нехватка времени — судья беспокоится, как бы одно и то же свидетельство не повторялось несколько раз без необходимости. Я буду стоять рядом, и у нас будет возможность поговорить во время процесса, — сказал Элвестон.

Внезапно гул стих, словно его отхватили ножом. В зал вошел судья Моберли. Он держался с подобающим его положению достоинством, но сам был некрасив, а его с мелкими чертами лицо, на котором выделялись только черные глаза, почти терялось под огромным, вытянутым к спине париком; Дарси подумал, что парик делает судью похожим на любопытное животное, выглядывающее из норы. Группа ведущих беседу юристов рассыпалась и разошлась по своим местам, секретарь суда тоже занял свое место, присяжные сели на стулья, приготовленные для них. А вот и узник в сопровождении двух полицейских появился в зале суда. Его вид потряс Дарси. Несмотря на постоянную заботу о его питании, Уикхем похудел, напряженное лицо было бледным — не столько от остроты момента, решил Дарси, сколько от долгих месяцев в тюрьме. Глядя на него, Дарси почти пропустил подготовку к процессу — чтение четким голосом официального обвинения, отбор присяжных и принятие присяги. Уикхем как застывший стоял у скамьи подсудимых и на вопрос, виновен ли он, твердо произнес «невиновен». Но даже сейчас, бледный и в наручниках, он все равно был красив.