– Можно подумать, до этого ты с ним не говорила. Сколько уже этих разговоров было! Что изменилось? Стало еще хуже.
Он нервно комкал салфетку, лежавшую перед ним на столе, и пустыми глазами глядел куда-то в стену террасы.
– Вот для этого я старался? Себя переламывал. Душу очернял ложью. Для чего? Для их будущего.
Он махнул рукой на столик с фотографиями детей. На одном из снимков в дорогой рамке был изображен он с сыном и дочерью.
– Из страха перед бедностью на все был готов. А зачем? Мне все это надо? – он обвел рукой террасу. – Да мне в Москве в сто раз лучше было. Я, бывало, из своей двушки выйду, меня все приветствуют, улыбаются. Пока до работы дойду, с одним посмеюсь, с другим какими-то мнениями поделюсь или впечатлениями, все новости узнаю, а иной раз и дела обсудим. Это была жизнь. Простая, искренняя и радостная. А сейчас что?
Он махнул рукой в сторону слуги.
– Куда ни глянь, везде эти черные завистливые глаза. Улыбки, за которыми ненависть. Может для кого-то это все неважно, но только не для меня.
Он снова замолчал. Снова смотрел в стену террасы. Взглянул на притихшую жену:
– Одним словом, я принял решение. Возвращаюсь в Москву. С вами ли, без вас ли, но я возвращаюсь. На худо ли, на добро ли, но поеду.
Он повернул искаженное раздражением лицо к жене. На этот раз она к его удивлению не спорила. В ее глазах эмоции менялись неожиданно и очень легко. Слабый испуг быстро перешел в нежную радость. Она взяла его за руку:
– Поедем вместе. Я с тобой. В Москву.
Конец
Любое использование материала данной книги полностью или частично без разрешения правообладателя запрещается.