Смерть ради смерти

– Мне не нужно, чтобы каждый понимал, чем я руководствуюсь при принятии решений, – холодно сказал он Лепешкину. – Но я требую, чтобы принятые мной решения исполнялись, а не обсуждались и не критиковались. Вам понятно, Игорь Евгеньевич?

– Да, мне понятно.

Глаза у Лепешкина стали нехорошими, злыми. Но начальнику следственной части это было безразлично. Пусть лучше его ненавидит один из находящихся в подчинении следователей, чем родители девочки получат адрес истинного виновника гибели их ребенка.

3

Настя вместе с Юрой Коротковым занималась выяснением вопроса: где можно достать синильную кислоту. Вопрос этот оказался одновременно и простым, и сложным. Синильная кислота применяется в горном деле, в текстильном производстве, а также для гальванопластики и в фотографии. Более того, она широко применяется в лабораторных условиях. С одной стороны, хранение и учет цианида организованы весьма и весьма строго, но с другой, в Москве он применяется в тысячах мест. Где искать?

Разумеется, начинать надо с самого Института, решила Настя. Необходимо выяснить, кто из пятерых подозреваемых имел доступ к цианиду, кто мог его украсть, а возможно, и взять совершенно легальным путем.

– Видите ли, – объяснял Насте техник в одной из лабораторий, – если красть цианид, то надо брать ампулу целиком. А ампулы у нас все посчитаны и пронумерованы, и когда новая ампула берется из хранилища и вскрывается, то в журнале делается отметка и ставятся подписи. Вот, видите, в начале сентября мы получили сто ампул. Смотрим по журналу: номера идут подряд, с первого по двадцать седьмой, вот подписи тех, кто брал их для работы в лабораторных условиях, а вот теперь открываем шкаф и смотрим на те ампулы, что остались. Вот, пожалуйста, с двадцать восьмого по сотый. Можете пересчитать.

Настя пересчитала. Потом перепроверила номера. На каждой ампуле была наклеена бумажка с номером и стояли две подписи. Это правильно, подумала она, подстраховка на тот случай, если кто-то решит не просто стащить, а подменить ампулу, сунув в шкаф вместо цианида что-нибудь внешне похожее, но безвредное. Судя по маркировке, ампула из квартиры Шитовой была изготовлена на том же заводе, который поставлял цианид в Институт. Но все сто ампул были на месте – либо в шкафу, либо за них кто-то расписался.

– Скажите, а можно воспользоваться тем, что кто-то получил цианид для работы, и отсыпать немножко из уже вскрытой ампулы? Буквально чуть-чуть.

– В принципе можно, – немного подумав, согласился техник, – но смотря для чего это нужно. Если для того, чтобы сразу же утащить за свой верстак и использовать – так мы сплошь и рядом так поступаем. А если для того, чтобы унести домой и отравить кого-нибудь, – вряд ли.

– А почему?

– Цианид – очень летучий, он кипит при 20 градусах по Цельсию. Разлагается быстро. Поэтому его и хранят в герметичной укупорке. А как разгерметизируешь, так он начинает превращаться в поташ. Помните, в книжках про послевоенное время писали, что при отсутствии мыла поташ использовали для стирки и мытья полов? Видите, насколько безвредным становится цианид. Так что или использовать его сразу, или красть запаянную ампулу целиком.

– А может сотрудник Института расписаться за ампулу, якобы для работы, и вынести ее с собой?

– Может, – улыбнулся техник. – Но всегда есть риск, что попадешься под внеплановую проверку. Ядовитые вещества выдаются не ученым, а техникам и лаборантам, которые проходят соответствующий инструктаж и имеют сейфы, где и должны держать эти вещества. За ампулу отвечает тот, кто за нее расписался. И он должен ее сдать обратно после того, как использует цианид. Вот, – он открыл другой журнал, – списание ампул. Комиссионно и с подписями. Из двадцати семи выданных обратно вернулись двадцать три, четыре находятся у лаборантов.

– Мы можем сейчас это проверить? – спросила она с надеждой.

– Пожалуйста, – пожал плечами техник. – Пойдемте.

За полчаса они обошли четыре лаборатории, за которыми числились четыре невозвращенные ампулы с цианидом. Все четыре оказались на месте. Совпадало все: и номера, и подписи, и даже бумага в клеточку, наклеенная на ампулу.

Судя по всему, ампула, обнаруженная рядом с мертвым Галактионовым, была не из Института. Тогда откуда же?

Настя взялась за листки по учету кадров, заполненные теми, кого она подозревала. Попробуем подойти к поискам источников цианида с другой стороны.

4

Он смотрел в спину Каменской, выходящей из лаборатории, и пытался унять сердцебиение. Он так и знал, что доберутся до Галактионова. Иначе с чего бы они вдруг начали проверять возможности утечки цианида? Но как же они догадались, что между Галактионовым и Институтом есть связь? Как? Где он допустил ошибку?