Смерть ради смерти

Как прав он был, когда настаивал на том, чтобы не выходить напрямую на Институт! Словно чуял опасность. У него были свои люди в окружении Мерханова, они-то и сообщили, что Мерханов ждет какой-то прибор. Дальнейшее было делом высокопрофессиональной шпионской техники: узнать, что за прибор, и откуда Мерханов собирается его получить, и даже сколько он пообещал за него заплатить. Можно было действовать напрямую: перехватить заказ, посулив еще большие деньги, или вообще просто приказать — и сделают, куда денутся. Но зачем платить больше, когда можно заплатить меньше? Детский вопрос. И потом, «светиться» тоже нельзя.

Ему нашли Инну, одну из тех, кто работал над прибором. Несчастная в личной жизни, она остро нуждалась в деньгах, чтобы удержать возле себя свою подружку-лесбиянку, единственный свет в окошке. Оказалось, что она даже не подозревала о том, КАКОЙ прибор они делают. Ей предложили подхалтурить, сделать из неучтенных материалов специальное антенно-фидерное устройство и толкнуть за хорошие деньги заказчику — какой-то фирме, которой такая антенна зачем-то позарез нужна. Ну, нужна и нужна, сделаем, подумаешь, делов-то. Над прибором работают четыре человека, деньги получают почти поровну. Почти — потому что тот, кто нашел заказчика и разработал схему, чтобы учесть его пожелания, получит больше. Инна считала, что это справедливо.

Так было на тот момент, когда они вышли на Литвинову. Ей объяснили, для чего будет использоваться прибор, и она пришла в ужас. Но только в первую минуту. Когда она услышала, сколько денег за это получит, то ужас как-то быстро растаял. В ее задачу входило информировать их о ходе работы над проектом и сообщить, когда он будет закончен. После этого они отслеживают людей Мерханова, которые заберут прибор. Дальше все просто. Небольшое усилие, правда с применением огнестрельного оружия, — и прибор окажется у них. Инна получит свою долю из мерхановских денег и еще то, что они ей заплатят. Это выйдет дешевле, чем перекупать прибор у изготовителей. Мерханов жаловаться не побежит. Вор у вора…

Хорошо бы выяснить, зачем милиция сунулась в Институт. Может, подстраховаться заранее?

Не будем спешить, решил он, спешка хороша при ловле блох, а не при решении стратегических задач. Нельзя принимать решения на горячую голову. Пусть проблема «отлежится».

Он как зачарованный смотрел на изящные цветы на длинных стеблях, так красиво мерцающие на светло-сером фоне. Какая чудесная картина, как она его успокаивает…

Глава 6

1

Надежда Шитова долго рассматривала фотографии пятерых мужчин «от сорока пяти до пятидесяти, без особых примет».

—  Я не могу его узнать, — наконец сказала она, виновато глядя на Мишу Доценко.

—  Но кто-нибудь из них вам кажется знакомым?

—  Нет, никто. Я действительно не помню его лица. Мне очень жаль.

—  Мне тоже, Надежда Андреевна, — устало вздохнул Миша.

Ему очень хотелось спать. Ночью матери опять было плохо с сердцем, опять приезжала «Скорая», он суетился возле нее почти до утра, сумел прилечь и подремать только на полтора часа и сейчас с трудом боролся с вялостью и зевотой.

Он не мог позволить себе бросить все и уехать домой спать. Ему нужно было ехать в банк, где работал Галактионов, и искать сотрудницу кредитного отдела, которая так хорошо отзывалась о мошеннике и авантюристе Саньке Висте.

Женщину пришлось искать долго, оказалось, что сегодня ее нет на работе, она попросила два дня в счет отпуска, чтобы заняться какими-то семейными проблемами. Ждать два дня Миша не мог, ехать к ней домой было неловко, но он преодолел в себе воспитанного юношу и явился в квартиру Натальи Товкач нежданным гостем.

Визит его явно был некстати, Наталья в закатанных до колен спортивных штанах и в рваной старой майке занималась уборкой квартиры. Посреди прихожей чахлым змеем-горынычем гудел включенный пылесос с брошенным на пол шлангом, из ванной доносился громкий шум льющейся воды, а из кухни — истошные вопли: «Андрес! Как ты можешь! Ты не должен так говорить!» Миша понял, что хозяйка, занимаясь уборкой, старается следить за перипетиями сюжета одного из дневных латиноамериканских сериалов.