Смерть ростовщика

— Ладно уж, — сказал он примирительно. — Я принимаю ваши условия, но только прошу «полить их ложкой масла» — прибавьте сверх пяти тенег еще одну, пусть будет шесть. Если уж мои деньги этого не стоят, то ведь, кроме того, я стану ежедневно после каждой молитвы поминать вас, — и он протянул руку дехканину, — давайте соглашайтесь! Пусть бог вас благословит!

Дехканин решил, что ради одной теньги не стоит вызывать недовольство своего будущего хозяина и ударил по рукам с Кори Ишкамбой.

— Пусть и вас благословит бог! — сказал он. — Коли так, я пойду в канцелярию и оформлю закладную на землю, чтобы вы могли сегодня же дать мне деньги. Я не хочу, чтобы рос мой долг содержателю чайханы!

— Вы или простак, или хитрец! — покачал головой Кори Ишкамба. — Разве могу я вынести и отдать вам деньги за пустую бумажку — не осмотрев вашей земли, не разузнав про вас? Деньги — это ведь не душа, которой можно жертвовать за кого бы то ни было и за что бы то ни было!

— Ну, а когда же вы сможете приехать посмотреть мою землю и скоро ли наведете обо мне справки?

— Нужно два, а может быть, и три дня.

— Дорогой дядюшка Кори! — воскликнул дехканин. — Приезжайте как можно скорее, чтобы не рос мой долг содержателю чайханы! Если вы приедете в селение Бульмахурон, можете спросить у каждого встречного, начиная с семилетнего ребенка и кончая семидесятилетним стариком: «Где земля Хамра Рафика?» Вам всякий покажет, и вы сможете убедиться, что свои пять танапов я обработал и украсил так, как украшают цветник перед домом!

— Постараюсь приехать поскорее, но деньги я с собой не возьму. Когда мы полностью договоримся, придете за ними в город! — сказал Кори Ишкамба, поднимаясь с места. Затем оба, один за другим, вышли из помещения для омовений. Хамра Рафик еще раз попросил своего нового хозяина поторопиться с выездом, после чего они расстались, и каждый отправился по своим делам.

* * *

Поездка за город очень привлекала Кори Ишкамбу надеждой на получение шести тенег с каждой сотни, что было больше чем вдвое обычных процентов, получаемых им с горожан. Ему было удобно поехать именно в тот район, который указал ему дехканин, потому что в селении Гала-Ассия, к которому относился и кишлак Бульмахурон, должность наиба — заместителя казия — занимал один из давних друзей Кори Ишкамбы. Это придавало ростовщику храбрость и позволяло решиться на «полное опасностей» путешествие.

Ему казалось рискованным откладывать посещение кишлака на долгий срок: он опасался, что «сельские волки», узнав, что Хамра Рафик поладил с городским ростовщиком, согласятся на более льготные условия и вырвут «жирного барашка» из пасти «городского шакала».

На следующий же день, первый раз в жизни пропустив утреннюю молитву и чтение стихов в мечети Магок, Кори Ишкамба отправился на рассвете в путь.

Он решил идти пешком и, несмотря на свою необычайную полноту, шагал быстро, чуть не бежал. Он торопился поспеть в селение Гала-Ассия до того, как его приятель — заместитель казия — отправится в объезд подведомственных ему кишлаков. Кори Ишкамба хотел подготовить при дружеской встрече оформление своей сделки с Хамра Рафиком с тем, чтобы закончить дело тут же, в присутствии чиновного приятеля.

Когда Кори Ишкамба достиг селения Гала-Ассия и вошел во двор канцелярии заместителя казия, он увидел его верхом на лошади, готового к выезду. Но только взгляд наиба упал на Кори Ишкамбу, он сейчас же слез с лошади и побежал к нему, чтобы встретить старого друга с подобающей теплотой.

Заместитель казия бегал не быстрее черепахи: он был толст и пузат не меньше Кори Ишкамбы; его отвислый двойной подбородок сливался с грудью, а затем с большим животом, а жирный затылок и короткая шея незаметно переходили в спину. Он отличался от Кори Ишкамбы непропорционально маленькой головкой, жиденькой бороденкой да короткими ногами, которые то ли от полноты, то ли из-за отечности походили на столбы.

Все это придавало заместителю казия сходство с мешком, наполненным пшеницей, отверстие которого перевязано веревкой.

Его маленькая головка, сидящая на толстом теле, напоминала тот конец полного мешка, который остается над перевязью.

Когда приятели подбежали друг к другу и хотели, по обычаю, обняться, служители заместителя казия, стоявшие у лошадей, не могли удержаться от смеха. Два обнимающихся толстяка были, как две капли воды, похожи на поставленные рядом большие пузатые корчаги для воды. При объятии соприкоснулись лишь их огромные животы, и сколько ни старались гость и хозяин дотянуться друг до друга руками — они не могли достать даже до боков. Руки оказались слишком коротки, чтобы охватить толстые тела и громадные животы обоих приятелей.

После этой комической встречи наиб ввел своего гостя в комнату и приказал служителю принести сначала скатерть с хлебом и холодное мясо, а уж потом зажарить двух жирных кур.

После этого он спросил Кори Ишкамбу, каким образом тот оказался в деревне.