Смерть Рыцаря

— Как-то раз мы с друзьями поймали в лесу кабана. Весь вечер его жарили, ели. Во фляжках плескался ром. Мы смеялись, травили байки, подшучивали друг над другом. А на утро мы отправились в бой. Каждый из нас убил столько солдат, сложно посчитать. Но когда мы сражались, никто из нас не вспоминал о вчерашней ночи. А когда вчерашняя ночь разворачивалась у нас перед глазами, мы не думали, как с рассветом будем убивать. К счастью, такие вечера повторялись не раз. Они помогали забыть. Я вас в этом понимаю. Глупо помнить постоянно. Всю жизнь. Когда же жить тогда?

Клаудия опустила кубок в ладонь рыцаря. Они почувствовали тепло, исходящее друг от друга. Галахад опустил руку и другой рукой надел шапку обратно на голову, после чего развернулся. Как бы ему ни хотелось познакомиться, он может пасть в бою на следующей неделе.

— Стойте! — крикнула Клаудия вслед уходящему рыцарю, совсем ещё молодому парнишке. — Как вас зовут?

— Галахад, — ответил он, снова снимая шапку. Он улыбнулся, и на этот раз без печали на лице.

— Надеюсь увидеть вас в следующий раз при других обстоятельствах. Более счастливым, что ли. С искренней улыбкой на лице, знаете, которую невозможно сдержать, которую даже не замечаешь. Или у прилавка, покупая что-нибудь для создания домашнего уюта.

Ему бы этого хотелось. Быть там, у прилавка, даже сейчас, после всего, что было. После измены, после всех разочарований в любви. Хотелось быть тем наивным мальчишкой, видавшим смерть, но не любовь. Хотелось найти укрытие, прибежище для счастья и приятных мыслей. Хотелось, чтобы сердце сгорало от страсти. Хотелось вернуться туда.

Галахад закинул меч над головой. Наклонился к Маркизу и шепнул ему что-то на ухо. Привстал на одну ногу, удерживая равновесие рукой, опираясь на туловище коня. Приближаясь к дракону, Галахад встал на обе ноги, изо всех сил стараясь не упасть. Маркиз скакал по небу ровно, никуда не вилял. Они приблизились к дракону, и Галахад прыгнул. Горящий меч воткнулся в спину дракона. Галахад потянул его на себя создавать надрез. Дракон почувствовал острую боль и стал кружиться вокруг своей оси, пытаясь сбросить рыцаря. Ему этого не удавалось. Галахад создал достаточную щель, чтобы прыгнуть в неё. Все его тело тут же покрылось кровью. Она забила его нос и рот. Он не мог дышать, но всё ещё пробирался вглубь вопящего дракона. Он рубил всё, что попадалось ему под руку, проходил всё глубже и глубже. Пока не услышал стук. Тук-тук-тук-тук. Сердце дракона делало четыре быстрых удара, замирало на мгновенье и снова делало четыре быстрых удара. Галахад сместился правее, в сторону сердца, толкаясь всем телом вперёд, ничего не видя и не понимая, где находится. Стук становился громче, ближе. Галахад выбивался из сил. Меч становился тяжелее, обжигал руки. Но хуже всего были воспоминания. Охотились за его вниманием. Воспоминания из детства. О его мертвых друзьях. Он всех похоронил. И тысяча подвигов не заменят те дальние дни с деревянными мечами. Сколько раз спиной к спине они сражались на поле боя! Сколько раз спасали друг-другу жизни! Вот бы ещё раз так посидеть в лесу у костра со всеми, кого он потерял. С теми друзьями, которые были у него в детстве, и с теми, кого он обрёл в лагерях, ожидая утра, ожидая битвы.

Кровь дракона, вытекавшая из разрезанных вен, сильным потоком била по Галахаду, почти не давала идти вперёд, к сердцу. Галахад воткнул меч впереди себя. Клинок вошёл во что-то вязкое и прочное. Обхватив рукоять обеими руками, рыцарь потянул всё туловище к мечу, приближаясь к сердцу дракона.

Он был так одинок, проходя сквозь эту жизнь. Его сердце разбивалось сотни раз, теперь он это понимал. Когда отошли в сторону гордыня и самолюбие, когда незачем было больше себя обманывать. Он был проклят. Смотрел, как все вокруг гибнут, утекают словно песок сквозь пальцы.

Дракон бился в агонии. Летал по небу, издавая чудовищный крик и прерываясь только на беспокойные вдохи.

Галахад втыкал меч впереди себя и снова шёл, тянул всё тело, будто забирался на высокую гору.

Хотелось умереть вместе с ними. Уйти тогда. Без сожалений, без боли на душе. Изменить то, что произошло потом. Не вернуться к Клаудии. Она бы так и стояла за тем прилавком. Одна, покрытая инеем. Ждала бы кого-нибудь другого. Одинокая. А в нескольких сотнях метров плита. Под промерзшей землей деревянный гроб с его телом и мечом в руках.

Стук сердца заглушал все остальные звуки. Тук-тук-тук-тук. Еще несколько шагов вперед и можно дотянуться до него рукой.