Смерть с уведомлением

– Послушайте меня, пожалуйста, – сказала Сабина как можно мягче. Колер взглянул на нее. – То, что Кармен Бони покончила с собой и мы преждевременно нашли ее труп, было наверняка не запланировано. Если у Карла действительно есть помощник, а мать Карла была бы жива и могла раскрыть его личность, это выбило бы его из колеи.

Сабина бросила на Снейдера требовательный взгляд.

Он заговорил так же спокойно, как она:

– Садисты и психопаты великолепно все планируют и могут отлично манипулировать другими. Структурированные люди всегда хотят достичь определенной цели. Для них хуже всего, если какая-то случайность перечеркивает их план.

Колер убрал руку с оружия.

– Откуда нам знать, как отреагирует сообщник?

– Самые большие ошибки допускают, когда хотят исправить предыдущую, – сказал Снейдер. – Соучастник попытается уничтожить свои следы. Возможно, даже заявится в больницу.

– Даже если я пойду на это без одобрения начальства, пресса не поведется. Я еще никогда не выдавал стервятникам никакой информации. С какой стати буду делать это именно сейчас?

– Так это не работает. – Снейдер посмотрел на журналистов. – Коррумпированный коллега должен из-под полы продать информацию только одному клоуну от прессы.

Брови Колера полезли вверх.

– Это можно устроить.

В этот момент толстый эксперт-криминалист протиснулся мимо них, встал в дверном проеме и вытащил из сумки латексные перчатки.

– Надеюсь, вы не бросили мусор внизу.

– Глудовац, – деликатно обратился к нему Колер. – Хочешь заработать на новый «ролекс»?

На этот раз Снейдер сидел на переднем пассажирском сиденье, когда Колер вез их в участок на своей машине. Сабину это не обидело – наоборот. Она была рада, что мужчины больше не дерутся, как дикие коты за свою территорию, а сотрудничают. Она знала по собственному опыту, как сложно сработаться со Снейдером.

Колер быстро взглянул на Снейдера. Вероятно, он заметил, что тот впился ногтем в тыльную сторону кисти.

– Боли?

– У меня сейчас голова расколется. – Снейдер вытер пот со лба. Потом посмотрел в окно. – До сих пор мы думали, что все началось в первых числах апреля с убийства Вальтрауд Нессельбергер. Чепуха! Карл Бони занялся планированием уже в конце марта и выбрал свою мать в качестве первой жертвы. Но, вероятно, хотел презентовать нам ее после смерти своей воспитательницы, как труп номер шесть.

Сабина подалась вперед.

– Когда сообщили об исчезновении его матери?

– Предположительно, ее похитили вечером двадцатого марта.

– Снова двадцатое число, – пробормотала она. Все укладывалось в схему.

Снейдер обернулся к ней:

– Отличная работа, Белочка.

– Белочка? – переспросил Колер.

– Немедленно забудьте это, – потребовала Сабина. Какой же Снейдер все-таки идиот! Ей хотелось провалиться сквозь землю.

– Ей бросилось в глаза, что Карл Бони похищает своих жертв шестого или двадцатого числа, – объяснил Снейдер. – Магические даты. Карл родился шестого ноября, а его отец умер двадцатого декабря. – Он снова посмотрел в окно. – Весь этот кошмар начался с похищения Кармен Бони. Но в этом случае поведение Штрувельпетера не вписывается в привычную схему… – Казалось, Снейдер разговаривал уже сам с собой. – Он заживо замуровывает мать в бетонный столб и держит ее в таком состоянии, чтобы свести с ума. Но никому не сообщает. Ни звонка, ни телефонной загадки, ни подсказки, ни подарка. Почему она на особом положении?

– Очевидно, чтобы у матери не было ни единого шанса на спасение, – предположила Сабина.

– Вот это решающий момент. – Снейдер посмотрел вперед. – Как бы он отреагировал, разгадай кто-то телефонную загадку за сорок восемь часов? Он действительно рискнул бы и оставил жертву в живых? – Снейдер повернулся к Колеру. – Мы должны проанализировать жизнь Карла Бони. Все его контакты.

– Думаете, мы сидим сложа руки? – пробурчал Колер. Он пересек площадь, на которой возвышалось современное стеклянное здание, и заехал в подземный гараж. – В настоящий момент кроме меня этим делом занимаются еще пять коллег. Возможно, в бюро нас уже ждет полное досье на него.

В полицейском участке дежурный врач продезинфицировал и перевязал Сабине раны от укусов. Теперь она сидела со Снейдером в столовой Федерального уголовного ведомства Вены и ела из алюминиевой миски холодные голубцы, которые буквально утопали в соусе. И запивала диетической колой. Попробовав гомеопатический кофе из автомата, Сабина отставила его подальше. Колер попросил принести их вещи из машины. Сумка Сабины стояла у подоконника. Время от времени она смотрела на площадь Йозефа Холаубека, а мысли вертелись вокруг сестры и родителей. Как дела у Моники и девочек? Как там отец? Но больше всего ее беспокоило другое. До сих пор она по-настоящему не скорбела о матери. Почему ты не плачешь? Ты ведь должна переживать сильнее? Неужели ты не любила свою маму? Ты плохая дочь?