Смерть шла вместе с ними

Можно было сказать, что провели кончиком пера, так тихо это было проделано, но там, где прошелся нож, появилась тонкая струйка крови.

При виде ножа и кровавого следа Эдди почувствовал, как быстро испарились его злость и мужество.

Когда дело шло о драке вообще, не говоря уже о драке с Линдой, он был весьма храбр, но вид ножа приводил его в ужас, и ему чуть было не сделалось дурно.

— Не трогайте меня! — пролепетал он, побледнев и весь дрожа.— Я ухожу, не касайтесь меня!

— Убирайся, падаль! — проронил Макс, устремив на Эдди мертвые глаза...

— Ладно, сейчас... я быстро...— пробормотал Эдди. Он ни на секунду не задумался о Линде и даже не взглянул в ее сторону. Его единственным желанием было как можно скорее смотаться отсюда, подальше от этого ужасного человека. От испуга ему не удалось одеться так быстро, как он хотел.— Я ухожу... не сердитесь...

Макс спокойно вытер нож о голое бедро Линды. Проделывая это, он молча смотрел на нее, и его губы сложились в презрительную ухмылку.

Линда дрожала, но не шевелилась. Нож пугал ее.

— Не покидай меня, Эдди! — жалобно попросила она, но дверь за Эдди уже захлопнулась.

Макс встал, спрятал нож и, взяв шелковый пеньюар, лежащий на стуле, бросил его в лицо Линде.

— Одевайся, шлюха!

Линда дрожащими руками натянула на себя пеньюар. Этот ужасный человек, безусловно, все расскажет Франку... Что тогда делать? Он же ее прогонит! И ей придется вернуться к своему прежнему ремеслу герлс, лишиться всей этой роскоши, своей свободы, машины, своих прекрасных платьев... Она почувствовала себя так плохо, что снова свалилась на кровать.

Опершись о стенку, со шляпой, сдвинутой на нос, Макс закурил сигарету и наблюдал за Линдой поверх пламени спички.

— Итак, ты не можешь, беря у него деньги, не обманывать его! —презрительно проговорил он.— А ведь я его предупреждал, что возле такой шлюхи всегда вьются коты. Он же последний дурак! Теперь, с этого момента, ты сама будешь зарабатывать на жизнь!

Линда задрожала.

— Не говорите ему! —умоляла она, плотнее укутываясь в одеяло.— Этого больше не случится, я вам обещаю. Франк любит меня, к чему портить ему жизнь?

Макс выпустил струю дыма из тонких ноздрей.

— Ты совершенно права, этого больше не случится. Я не хочу ему портить жизнь и поэтому ничего не скажу.

Линда внимательно смотрела на него, пытаясь унять дрожь.

— Я вам не верю. У меня достаточно опыта, чтобы разбираться в людях. Вы не сможете придержать свой йзык.

— Закройся, паскуда! —приказал он.— На этот раз для тебя все сойдет гладко. Тетерь тебе придется находиться рядом с ним все время, делать все, что он тебе прикажет, спать с ним, содержать его одежду в чистоте, читать ему и даже облизывать его с головы до ног, если он этого пожелает. Ты должна жить рядом с ним и помогать ему. Ты будешь его глазами.

Линда решила, что он сошел с ума.

— Что вы хотите этим сказать... «быть его глазами»? Ведь у него самого есть глаза!

Макс презрительно усмехнулся. Он подошел к Линде, схватил за волосы и откинул ее голову назад. Она не сопротивлялась и выдержала его взгляд потемневшими от ужаса глазами.

— И если ты попытаешься со мной хитрить, я сниму с тебя шкуру! Запомни, я предупреждаю только раз, а не два. Если ты удерешь или оставишь его одного, я разыщу тебя, где бы ты ни находилась, и напишу имя Франка на твоем лице какой-нибудь кислотой.

Он выпустил ее и, подняв руку, сильно ударил ладонью по губам, толкнув Линду на кровать.

— Я не знаю, что он мог найти в такой пустышке, как ты, но Франк всегда был королем олухов и рогоносцев. В общем, он хочет тебя иметь, и он тебя получит. Пусть хоть в этом он получает от жизни удовольствие.

Когда Макс направился к двери, Линда села, держась рукой за разбитые губы. Он открыл дверь, вышел за порог, и она услышала, как он позвал: 

— Франк! Она ждет тебя!

Неспособная даже пошевелиться, Линда с недоумением смотрела на открытую дверь. Она услышала медленные шаги, которые, шаркая, поднимались по лестнице. Кто-то неумолимо приближался к ее спальне. Тут Линда почувствовала непреодолимый страх.

Наконец в спальню вошел Франк. Его глаза были спрятаны за темными стеклами очков. В руках он держал палку, при этом он делал странные движения, очевидно, еще не привыкнув к своему новому состоянию. Он по-слепому смотрел чуть выше головы Линды. На его бледном и жирном лице чувство своего убожества и желание женщины смешались в выражение животной страсти.

— Хэлло, Линда! —сказал он и протянул к ней руку.— Вот я и вернулся, моя дорогуша!