Смерть содержанки

Управляющему гостиницы вряд ли пришлось по душе, если бы постоялец попросил выставить стражу перед дверью номера, опасаясь насильственной смерти, поэтому мы не стали его беспокоить. Вместо этого мы позвали местного сыщика, и Джулия Джекет сказала ему, что к ней пристает один мужчина, который может даже снять номер здесь, в гостинице, а она не хочет, чтобы возникли осложнения. Помогло также то, что сыщик был наслышан о Ниро Вульфе и об Арчи Гудвине, а также то, что я всучил ему двадцатку. Он даже принес мне стул.

Поскольку я догадался захватить с собой «Таймс» и какой-то журнал, скучать мне не пришлось. На дверях номера Джулии висела табличка с просьбой не беспокоить, и горничные к ней не заходили. Утром вообще было тихо, по коридорам никто не шастал. Я сидел и размышлял о том, чем отличаются жильцы седьмого этажа дома номер 2938 по Гумбольдт-авеню от постояльцев гостиницы «Мейдстоун», когда одна из дверей номера Джулии – дверь спальни – приоткрылась настолько, что в щель можно было просунуть голову. Из двери и в самом деле высунулась голова Джулии и поинтересовалась:

– Хотите есть?

Я посмотрел на часы. Без десяти двенадцать.

– Я пока продержусь, – ответил я. – Коридорный скоро поднимется. Все уже согласовано.

– Вот как? Вы утратили бдительность. Я собираюсь заказать завтрак. Что, если он подкупит официанта и подсыплет мне яд? Придется вам попробовать. Что вам заказать?

– Просто попросите подать двойной завтрак.

– Я всегда завтракаю яичницей с ветчиной. Сейчас открою другую дверь.

Так она и сделала, но я не вошел. Я помнил о Саймоне Джекобсе и решил дождаться официанта, чтобы разглядеть его, пока он еще в коридоре. Порой случается, что трудно отличить разумное поведение от глупого. И этот раз я свалял дурака, дожидаясь в коридоре официанта. Он появился только в половине первого. Я проследил взглядом, как он толкает перед собой тележку с завтраками, дождался, пока он вошел в дверь спальни Джулии, а сам прошмыгнул в другую дверь.

Завтракали мы в спальне. Джулия восседала на кровати, а я устроился у столика. Джулия была во вчерашнем халатике, от чего я сразу почувствовал себя в домашней обстановке. Наоборот, яичница напоминала, что я все-таки не дома, поскольку Фриц никогда не поджаривает яйца. Говорили мы об Изабель. Точнее, говорила Джулия, а я слушал. Оказывается, Джулия пыталась отговорить Изабель от замысла выйти замуж за Орри, и думала уже, что добилась успеха. Джулия объяснила, что в мире не существует хороших мужей, потому что нет хороших жен, и наоборот. Мы уже добрались до булочек и джема, и Джулия начала рассказывать, какая умница была Изабель, что поняла, насколько она не годится для шоу-бизнеса, когда зазвонил телефон. Она развернулась и сняла трубку.

Сперва она сказала «Алло», а потом: «Да, мистер Флеминг, это Джулия Джекет», после чего я быстро перебрался в соседнюю комнату и снял параллельную трубку. Правда, услышал я немного.

– В два часа вас устроит? – спросил Флеминг.

– Лучше в половине третьего, – сказала она.

– Хорошо, – сказал Флеминг, и на этом разговор окончился.

Я вернулся в спальню, Джулия поинтересовалась, слышал ли я их беседу, я ответил, что слышал, и присел к своему столику.

– Давайте обсудим, в какой фонд передать эти деньги, – предложила она. – Или вы уже и это решили?

– Не смешно, – ответил я, наливая кофе. – Я буду звать вас Джулия.

– Это тоже не смешно. Он принесет пепельницу с собой?

– Конечно. Он ведь придет сюда?

– Да.

– Я говорил, что мы не сможем ничего предпринять, пока не узнаем, что он задумал. Конечно, он не собирается возвещать о приходе. Представляете, он скажет портье, что пришел к вам, портье позвонит и предупредит вас, Флеминг поднимется на лифте, убьет вас, а потом спокойно выйдет на улицу.

– Тогда вы можете спрятаться в стенном шкафу. Или здесь. – Она сняла поднос с постели. – Пожалуй, я приоденусь по такому случаю. Прихватите свою чашку в другую комнату, пожалуйста.

Я повиновался. Гостиная выглядела неплохо – темно-зеленый ковер, светло-зеленые стены, стандартные стулья, необъятная софа и большое окно с видом на Центральный Парк. Покончив с кофе, я подошел к окну, чтобы поглазеть на парк. Поскольку стоял февраль, то, несмотря на субботний день, народа почти не было. Под голыми деревьями еще лежал снег, который можно было назвать белым разве что потому, что он не черный.

А вот вошедшая в гостиную Джулия была вся в черном – изящно скроенное черное платье с короткими рукавами изумительно облегало ее фигуру. Немудрено, что Джулия пообещала приодеться – выглядела она просто сногсшибательно. Я так и сообщил ей, после чего увлек к окну.

– Хочу отдать вам первый приказ, – сказал я. – Видите эту каменную ограду? В котором часу вы обычно возвращаетесь после выступления?

– Как правило, в половине второго. Мой последний выход заканчивается в час ночи.