Смерть титана. В.И. Ленин

Надвигалась осень и распутица. Ночью вывез его из Верхоленска приятель-крестьянин на телеге, укрыв сеном и рогожей, как кладь. До железной дороги он собственной спиной просчитал все ухабы. В это время, чтобы выиграть два дня у полиции, на его бывшей квартире укрывали одеялами мнимого больного. Пронесло. Уже в поезд иркутские друзья доставили ему чемодан с крахмальным бельем, галстуком и другими атрибутами цивилизации. В чемодане был и томик Гомера с гекзаметрами Гнедича. Путешествующий по коммерческим делам молодой, вполне интеллигентный коммивояжер. У молодого человека в кармане поддельный паспорт на имя Николая Троцкого. Вот что значит суметь устроиться писарем в управе! Он вписал в утаенный чистый бланк все собственные приметы. Самое поразительное, что когда полицейские проверяли у него паспорт, то сфабрикованный им же самим, Троцким, паспорт этот оказывался в полном порядке…

На тифлисском перроне поезд был задержан на полчаса. В эти минуты ему, Троцкому, лучше бы было остаться одному. Смог бы он преодолеть себя и отдать команду продолжать путь? Смог, он был волевым человеком. Но был еще долг перед навсегда ушедшим оппонентом и соратником. Он от руки писал текст для Москвы. Если его физически нет там, то пусть хоть борются его слова. Слова его редко подводили. «Ленина нет. Нет более Ленина…» Собственно, тогда же возникла первая мысль написать цикл воспоминаний. И как всегда в трудных обстоятельствах, в голове много и быстро работающего со словом человека тут же замелькали разные картины. И отчего-то в первую очередь — картинка мимолетной встречи с Лениным в один из первых же дней после переезда правительства из Петрограда в Москву, в Кремль.

С Лениным они жили через коридор на первом этаже Кавалерского корпуса. Там когда-то располагался сановный комендант. Теперь его квартиру разделили на несколько частей. Столовая была общая. Кормили из рук вон плохо. Было только много красной икры, потому что перестал работать экспорт. В его комнате стояла мебель из карельской березы. Сюда и зашел к нему Ленин. Так и разговаривали среди карельской березы. Но внезапно разговор оказался прерван. Над камином часы с Амуром и Психеей начали отбивать своими серебряными молоточками время. Два серьезных, отдавших собственные жизни революции человека взглянули друг на друга, как бы поймав себя на одном и том же чувстве: из угла их подслушивает притаившееся прошлое.

Воспоминание вспыхнуло и осело. Тогда же вдруг, как молния, промелькнула мысль: он должен написать не только о Ленине, но и о его детище, об Октябре семнадцатого. Вот там он и разберется, кто чем из вождей занимался и кто какой был революционер.

В Сухуме он долгими днями лежал на балконе лицом к морю. Несмотря на январь, ярко и тепло горело в небе солнце. Между балконом и сверкающим морем высились пальмы. Постоянное ощущение повышенной температуры сочеталось с гудящей мыслью о смерти Ленина. Троцкий перебирал в уме этапы своей жизни, встречи с Лениным, расхождения, полемику, совместную работу. Отдельные эпизоды всплывали с фантастической яркостью. Постепенно и целое стало вырисовываться со все большей отчетливостью. Он уже гораздо яснее представлял себе тех «учеников», которые были верны учителю в малом, но не в большом.

Начали складываться и основные линии этой новой его книги. Гослит как раз готовит третий том его собрания сочинений, в котором речи и статьи весны-осени семнадцатого. Он напишет огромное предисловие к нему. Роль в революции и в ее победе Ленина, роль самого Троцкого, и какую позицию в это время занимали эпигоны — Сталины, Зиновьевы, Каменевы и прочие Луначарские. Если всё забыли, и перевертыши перевернулись, то пора напомнить о роли в истории каждого. Он, Троцкий, не только разделается со своими недругами, потому что ничто не жалит так больно, как жалит слово, но еще и стяжает себе лавры как историк и философ. Собственно, уже складываются первые абзацы. «Если нам повезло в Октябрьской революции, то Октябрьской революции не повезло в нашей печати. До сих пор еще у нас нет ни одной работы, которая давала бы общую картину Октябрьского переворота, выделяя его важнейшие политические и организационные моменты».