Смерть травы

Роджер включил зажигание и медленно поехал мимо них. Каково же было удивление Роджера и Джона, когда мгновение спустя «форд» обогнал их с немыслимой скоростью, чуть притормозил на перекрестке и свернул на главную дорогу. Роджер поехал было за ним, но вскоре «форд» скрылся из вида, смешавшись с оживленным потоком машин. Встретились они только у Большой Северной Дороги, и отсюда «форд» уже скромно следовал сзади.

Выехав из Лондона, они остановились поужинать. Пикник мог привлечь внимание, и они поставили машины на благоразумных расстояниях друг от друга.

Роджер предложил Джону свой план, и тот одобрил его. К одиннадцати часам дорога опустела, предместья Лондона отдыхали. Но до полуночи машины не трогались с места. Дети спали на задних сидениях.

— Неужели действительно нет другого выхода? — спросила Анна. Она сидела рядом с Джоном.

— Не думаю, — ответил он, вглядываясь в темную туманную дорогу.

— Но ведь ты не способен на такое, правда? Эта идея абсолютно хладнокровного убийства скорее нелепа, чем ужасна.

— Анна, — сказал Джон. — Дэви в тридцати милях отсюда. Но с тем же успехом он мог бы быть и в тридцати миллионах миль, если мы позволим заманить себя в ловушку. — Он кивнул на заднее сидение, где, свернувшись калачиком, спала Мэри. — И не только себя.

— Но силы слишком неравные.

Он засмеялся:

— Это как-нибудь влияет на моральную сторону? Фактически, без Пирри вообще не было бы никаких шансов. Думаю, сейчас без него не обойтись. Хороший стрелок — как раз то, что нам нужно.

— И ты способен на убийство?

— В целях безопасности… — начал он.

Рядом скрипнули тормоза — подъехал Роджер.

— Порядок? — спросил он, высунувшись из окна. — Мы оставили Оливию и Стива с Миллисент.

Джон вышел из машины.

— Запомни, — сказал он Анне. — Вы с Миллисент должны подкатить машины, как только услышите сигнал.

Анна пристально посмотрела на него:

— Желаю удачи!

— Не беспокойся.

Джон сел в машину Роджера, и они медленно тронулись с места. У последнего перед заграждением изгиба дороги Роджер притормозил. Джон и Пирри вышли и исчезли в ночи. Минут через пять Роджер с шумом газанул, и на полной скорости помчался к заграждению.

Как показала разведка накануне вечером, блокпост охранялся капралом и двумя солдатами. Но сейчас у деревянного барьера стоял только один солдат, на плече у него висел автомат.

Машина резко затормозила. Охранник снял автомат и привел его в боевую готовность.

— Какого дьявола эта чертова хреновина делает посреди дороги? — крикнул Роджер, высунувшись из окна. — Передвинь-ка ее, парень!

Он говорил заплетающимся языком, притворяясь пьяным.

— Простите, сэр, — сказал охранник. — Дорога закрыта. Все дороги из Лондона закрыты.

— Ну так открой. По крайней мере, эту. Я хочу проехать домой.

Из укрытия в канаве Джон наблюдал за происходящим. Странно, но он не испытывал никакого особого напряжения, а лишь с восхищением наблюдал за шумными разглагольствованиями Роджера.

Рядом с охранником появился второй, через минуту — третий. Передние фары автомобиля рассеянным светом освещали блестящую дорогу, смутно, но достаточно различимо обрисовывая три фигуры по другую сторону блокировки.

— Мы выполняем приказ, — произнес другой голос, принадлежавший, по-видимому, капралу, — и не хотим никаких неприятностей. Так что поворачивай назад, приятель. Идет?

— Черта с два! Кем твои чертовы оловянные солдатики себя вообразили? Понаставили тут заборов через дорогу!

— Довольно пререканий! — раздраженно сказал капрал. — Вам сказано разворачиваться. Хватит болтать!

— Почему бы вам самим не попробовать развернуть меня? — спросил Роджер. — Слишком уж много развелось чертовых бесполезных военных в стране! Делают черт знает что, а пайки, наверно, неплохие получают!

— Ладно, приятель, — сказал капрал. — Ты сам напросился.

Он кивнул солдатам:

— Пошли. Развернем машину этого горлопана, как он просит.

Они вышли из-за барьера и шагнули в полосу яркого света.

— Желаю успеха! — с издевкой произнес Роджер.

Внезапно напряжение парализовало Джона. Белая линия, бегущая по центру дороги, отделяла его территорию от территории Пирри. Капрал и один часовой находились на той стороне, третий солдат — ближе к нему. Охранники шли вперед, прикрывая глаза руками от ослепительного света.

Джон вдруг почувствовал на ладонях отвратительный пот. Он попытался успокоиться. Через какую-то долю секунды нужно было нажать курок и убить человека, невинного, ни о чем не подозревающего. На войне ему приходилось убивать, но никогда жертвой не был его соотечественник.

Пот струился по лбу, застилая глаза, но Джон не вытирал его, боясь сбить прицел. «Глиняные трубки в стране фей, — подумал он, — одна трубка должна быть разбита. Ради Анны, ради Мэри, ради Дэви». В горле его пересохло.

Голос Роджера вновь прорезал тишину ночи, но теперь он звучал пронзительно и трезво.

— Давай!