Смерть в день рождения

Он обратил внимание, что его замечание почему-то встревожило Уорэндера. Во всяком случае, тот глянул на Аллейна так, будто инспектор произнес что-то оскорбительное, но при этом попал в точку.

— Видите ли, — продолжал Аллейн, — для того чтобы констатировать несчастный случай, надо провести расследование по всей форме, выяснить передвижения всех, кто окружал мисс Беллами вплоть до момента трагедии.

— А-а-а, — бесстрастно протянул Уорэндер.

— Но Мэри… но моя жена была там. Все еще там! Сияющая! Там, ее все видели… не могу себе представить… — Чарльз откинулся на спинку кресла. — Не важно, — пробормотал он, — продолжайте.

Уорэндер проговорил:

— Браун и его племянница, думаю, говорили с Сарасеном и мисс Кавендиш. Когда я вошел в холл… Они говорили… Прощались с Гантри.

— Понятно. И больше никого не было в холле при этом прощании?

Наступило долгое молчание. Вид у Уорэндера был такой, будто кто-то изо всех сил ударил его сзади по голове. Широко раскрыв глаза, он повернулся к Чарльзу, который наклонился вперед, вцепившись в ручки кресла.

— Господи! — проговорил Уорэндер. — Где он? Что с ним? Где Ричард?

4

За долгое время работы Аллейн научился отличать в поведении людей реакции непроизвольные от наигранных. Может быть, в этом отношении ему было легче, чем многим его коллегам, потому что он от природы был наделен инстинктом, которому всячески старался не доверять. И все-таки инстинкт почти никогда его не обманывал. Сейчас Аллейн подумал, что Чарльз Темплетон был совершенно явно удивлен собственной забывчивостью. А вот определить, что было основой поведения полковника Уорэндера, было значительно сложнее. Аллейн уже заметил, что Уорэндер обладал той труднопреодолимой сдержанностью, которая позволяла ему не скрывать ничего, кроме самого существенного.

Но сейчас именно Уорэндер объяснил свою неожиданную реакцию:

— Простите, — сказал он. — Только что вспомнил. Удивительно, как мы забыли. Мы говорим о Ричарде Дейкерсе.

— Драматурге?

— Именно. Он — возможно, вы об этом не знаете, — он был… — Уорэндер промычал что-то неразборчивое и уставился на носки своих ботинок. — Он… подопечный моего кузена… четы Темплетонов.

Первый раз как Аллейн вошел в комнату, Чарльз Темплетон бросил быстрый взгляд на Уорэндера.

— Он знает о катастрофе? — спросил Аллейн.

— Нет, — ответил Уорэндер. — Не знает. Будет удар.

Аллейн начал расспрашивать о Ричарде Дейкерсе и понял, что его собеседники не хотят о нем говорить. Когда они видели его последний раз? Чарльз вспомнил, что в оранжерее. Уорэндер под нажимом признал, что Ричард был в холле, когда уходили Браун и его племянница. Странно, подумал Аллейн, приближалась кульминация приема, а не менее пяти гостей, причем наиболее близкие друзья мисс Беллами, покинули ее, чтобы попрощаться с людьми, которых ее муж назвал полузнакомыми. Аллейн осторожно высказал недоумение.

Уорэндер посмотрел на Чарльза, а потом сказал:

— Дело в том, что они — друзья Ричарда Дейкерса. Так сказать, его гости. Естественно, что он захотел их проводить.

— А проводив, он вернулся, чтобы послушать речи и присутствовать на церемонии разрезания торта?

— Я… э-э-э. Не совсем, — пробормотал Уорэндер.

— Нет?

— Нет. Не хочу разбалтывать чужие тайны, но там, видимо, роман. Он… э-э-э… он вышел… они живут в соседнем доме.

— Неужели, — воскликнул Аллейн, — это Октавиус Браун из «Пегаса»?

— Собственно говоря, да, — удивленно подтвердил Уорэндер.

— И мистер Дейкерс ушел с ними?

— За ними.

— Вы полагаете, он намеревался их догнать?

— Да, — без всякого выражения подтвердил Уорэндер.

— А может, он до сих пор с ними?

Уорэндер промолчал.

— И из-за них он пропустил главное событие вечера?

Уорэндер разразился потоком непонятных обрывочных фраз.

— Если он еще там, — обратился к Аллейну Чарльз, — ему следует сообщить.

— Я пойду, — проговорил Уорэндер и двинулся к двери.

— Подождите, пожалуйста, минутку, — попросил Аллейн.

— Почему?

— Давайте сначала узнаем, там ли он. Зачем зря ходить? Можно я отсюда позвоню?

Прежде чем они смогли ответить, он подошел к телефону и стал искать в книге номер.

— Я прекрасно знаю Октавиуса, — учтиво продолжал Аллейн. — Славный человек, правда?

Уорэндер возмущенно посмотрел на него:

— Если мальчик там, я бы хотел сообщить ему обо всем сам.

— Разумеется, — охотно согласился Аллейн. — Ага, вот номер.

Он набрал номер, и они услышали в трубке голос.

— Алло, — проговорил Аллейн. — Мистер Ричард Дейкерс случайно не у вас?

— Нет, — ответил голос. — К сожалению, он уже ушел.

— Правда? А давно?

Что-то неразборчиво ответили.

— Понятно. Большое спасибо. Извините за беспокойство.

Аллейн повесил трубку.

— Он был там очень недолго, — объяснил он. — И ушел оттуда еще до того, как произошло несчастье. Они решили, что он направился прямо сюда.

Глядя на Уорэндера и Темплетона, он подумал, что они оба старательно избегают смотреть друг на друга и на него самого. И тогда он небрежно заметил:

— А вам не кажется это странным. Естественно было бы ожидать, что он обязательно захочет присутствовать во время поздравительных речей?

Очевидно, каждый из братьев ждал, что ответит другой.