Смерть в двух экземплярах

– Недурно, – снисходительно ответил я. – Но не более того. – Рут, если честно, готовит много лучше здешнего шеф-повара. – Закажу-ка я еще пива, присоединишься?

– А может, ну его? Купим упаковку «Холстена», и на квартиру. Там все и обсудим.

– Под селедочку?

– Не совсем понимаю причину вашего веселья, сэнсэй.

– Думаешь, станет легче, если я начну рыдать?

– Сами, между прочим, учили, что не стоит недооценивать противника.

– Не забыл?

– Все помню, даже ту подлянку.

Костя имел в виду закрытие программы за полмесяца до конца обучения и разгон слушателей в разведроты, иначе не назовешь. Набрали, понимаешь, толковых ребят, помучили как следует учебной программой, отсеяли негодных, а остальных обучили основам ремесла. Неплохие, кстати, были парни, тот же Костя, тогда его, правда, звали Антоном. Володя Стрельцов старательный был парнишка. Еще этот, как его, Витя, невысокий такой, симпатичный блондин. В общем, обучили, а потом взяли и послали на хрен. Ребята тогда даже нажрались с горя.

– Ты в курсе, что этот красавец, Мунтяну, неделю назад устроил шухер в ресторане?

– Не совсем в ресторане и не шухер. Просто натрескался в хлам в одной забегаловке под названием бар, обиделся за что-то на официанта и запустил в него стулом.

– Попал?

– Попал в зеркальную стенку, побил стекла и расколошматил несколько бутылок.

– Орел! А скажи-ка мне, дружище, с какой такой радости ты вчера так натрескался?

– Что, сильно заметно?

– А ты как думаешь?

– Не знаю, с радости ли, – умоляюще посмотрел он на меня.

– И все-таки?

– Двадцать девять лет, – вздохнул Костя, – вчера стукнуло.

– Пожил, однако. С меня подарок. Что бы ты хотел?

– Возьмите к себе.

– Ты это серьезно?

– Серьезнее не бывает.

– Ничего не могу обещать. И вообще, не я это решаю. Но поговорить, когда все закончится, кое с кем могу. У нас в последнее время сильно народу поубавилось, может, и возьмут тебя, алкаша.

– Я не алкаш, честное слово.

– Верю. Что пил вчера, водку?

– Ее, родимую, – кивнул он. – И много.

– Скажи-ка, ты знаешь, где этот красавец остановился и как называется бар, где он так красиво выступал?

– Обижаете, сэнсэй. Живет в пансионе класса «полторы сраных звезды» возле Фредерисбергского парка, шумел в кабаке под названием «Бар».

– Источник?

– Местная полиция.

– Там, помнится, у вашего резидента кореша трудятся.

– Не только у него.

– Замечательно. Ты его посмотрел?

– Конечно.

– Сколько с ним народу?

– Двое, – хмыкнул Костя. – Такие же придурки.

– Поселились вместе с ним?

– В одном клоповнике класса «четверть звезды», в получасе езды.

– Конспираторы, однако.

– Не то слово.

– Как далеко от того бара полицейский участок?

– Примерно в полукилометре, но приезжают, если что случится, минут через десять.

– Почему?

– Бармен им «постукивает», вот и не хотят палить источник. А к чему это?

– Сейчас мы допьем пиво, и спать, а завтра по плану – «мокруха».

– Будем делать больно?

– Хуже. Этот хрен объявил мне кровную месть. Значит, завтра мы его…

– Зарэжэм? – Костя схватил со стола пластиковую вилку и сделал выпад.

– Закроем.

Глава 15 Гоп-стоп в салуне, или вендетта по-молдавски

Из бара можно выходить по-всякому: «летящей» об асфальт походкой, ползком и на четвереньках. Иногда, если вечер, так сказать, удался, из него просто выносят. А вот заходить туда следует круто и решительно, как одинокий стрелок в салун на Диком Западе. Если вы, конечно, мужчина, а не какой-нибудь жалкий слизняк в очках.

Он пинком распахнул дверь, вошел в полутемный зальчик и остановился, чтобы присутствующие как следует рассмотрели его и ужаснулись. Настоящий хозяин жизни, первый парень на деревне, гроза окрестных пивняков: кожаные брюки «в облипку», кожаная куртка, ковбойские сапоги на высоченных каблуках. Зачесанная назад и вверх копна темных волос, изящная темная бородка с проседью. Крутые темные очки на элегантном, с легкой горбинкой, носу.

Его узнали, но почему-то не особо испугались.

– Опять этот кретин приперся, – тихо сказал загружающему поднос спиртным официанту бармен. – Вышвырни его, Свенни, только не калечь.

– Запросто. – Белобрысый толстяк поставил поднос на стойку, подрагивая на ходу животом, подошел к нежданному посетителю и остановился в паре шагов от него: – Мистер, рlease…

Договорить не получилось, потому что он вдруг хрюкнул и сложился пополам от удара остроносым сапогом между ног.

– Падла! – по-русски заорал брутальный мужчина в кожаных доспехах. – Получай! – И, извлекая из-за пазухи блестящий, громадный, как показалось всем, пистолет, огрел официанта рукояткой по голове.

Свен рухнул на пол лицом вниз, мужчина перешагнул через него и передернул затвор.

– Не ждали, суки? – вкрадчиво спросил он и два раза выстрелил в потолок. Сверху посыпалась штукатурка, от грохота зазвенело в ушах.

Мужчина пнул ногой столик и выжидательно посмотрел на сидящих за ним, явно ища приключений. Возражений, однако, не последовало, облитые пивом трое, опустив глаза, сидели тихо.