Смерть в двух экземплярах

Совершив все эти противоправные и абсолютно неполиткорректные действия, он вернулся к своей машине, принял позу задержанного (ноги шире плеч, руки шире ног, голова на капоте) и стал терпеливо ждать, когда же его начнут бить.

То же время. Москва

Кабинет был не мал и не велик, а просто просторен. Дорогая и вместе с тем безликая офисная мебель, сейф в углу, портрет «гаранта конституции» на стене, прямо над креслом хозяина, и крупномасштабная карта со шторками – слева от его стола. Короче, скучно, безвкусно и абсолютно негламурно. Любой офисный дизайнер при виде этой пошлости и убожества обязательно бы нахмурился, томно произнес «фи» и предложил бы немного разнообразить общую картинку: разбить мини-поле для мини-гольфа в углу, развесить по стенам дипломы и сертификаты (пятьдесят у.е. штука, оптом – скидка) и обязательно присобачить икебану из мертвых цветов к крышке стола для посетителей. Впрочем, подобного рода стилистическая революция данному кабинету не грозила, и шансов у любого офисного кутюрье оказаться в нем было ничуть не больше, чем у российских политиков научиться думать о собственном народе.

– …Кандидатуры которых предлагаются… – Человек, сидящий за приставным столом по правую руку от хозяина кабинета, закончил доклад, достал из лежащей перед ним пачки сигарету и закурил. Около пятидесяти лет, неброско одетый, с плохо запоминающейся, зато хорошо забывающейся внешностью.

– А кого рекомендуете персонально вы, Павел Константинович? – Моложавый мужчина во главе стола, очень ухоженный джентльмен чуть старше сорока лет, слегка нахмурил лоб и привычно изобразил государственную озабоченность. – Дело-то, сами понимаете…

– Кондратьева, Всеволод Дмитриевич.

– Не знаю такого.

– Подполковник Кондратьев Станислав Александрович, 1964 года рождения. С 1983 года состоит у нас в кадрах. Прошел подготовку по программе «Притворщик»…

– Что-то слышал о таких.

– Провел свыше десяти операций самостоятельно и восемь в составе группы. Награжден девятью боевыми орденами. Смел, инициативен…

– Ну, это понятно.

– Оперативный псевдоним Скоморох.

– Почему именно Скоморох?

– Шутник, – лаконично ответил неприметный человек.

– Значит, шутник… Проваленные операции были?

– Две.

– Плохо… – Хозяин кабинета за всю службу не провалил ни одной операции. По той простой причине, что ни одной так и не провел. – Значит, Кондратьев… – хлопнул он ладонью по столу. – Пусть будет так. Под вашу ответственность, Павел Константинович.

– Так точно, под мою…

– Сколько времени этому вашему Скомороху потребуется на подготовку?

– Три дня, не больше.

Глава 1 Настоящий полковник

– Чай, кофе, сок? – Подошедшая ко мне стюардесса слегка склонилась и привычно изобразила на кукольном личике улыбку.

– Спасибо, ничего не надо, – отказался я.

Она ушла, даже не взяв под козырек и не щелкнув каблуками.

Совершенно, к слову сказать, напрасно, ведь в кресле перед ней сидел самый настоящий полковник. Может, просто не знала? Я, кстати, и сам узнал об этом только два дня назад, от собственного куратора.

– Две новости, Стас… – Он извлек из потрепанного портфеля лист бумаги, нацепил на несколько раз перебитый, сдвинутый к правому уху нос очки и прокашлялся. – Начнем с приятной…

– Начнем, – кивнул я.

– Приказ министра обороны Российской Федерации по личному составу. – Федор Сергеевич выдержал паузу и продолжил: – Присвоить подполковнику Кондратьеву С.А., войсковая часть… очередное воинское звание полковник. Тебе дали «ведро». Что скажешь?

«Ведро», «горшок», «мозги наружу», как только не извращались в непобедимой и легендарной советской армии, придумывая названия для папахи, знакового аксессуара немногих избранных, после долгих скитаний вплотную подошедших к узенькому ручейку, за которым раскидывается тучная нива с пасущимися на ней товарищами генералами. Самих свежеиспеченных избранных именовали не иначе как «бараны в баранах». В общем, завидовали. Российская армия, на весь свет объявившая себя правопреемницей советской, поднатужилась и родила еще одно название: «масхадовка», в честь одного деятеля, бывшего президента независимой Ичкерии. Президента давно уже грохнули и присыпали, а слово осталось.

– Не ожидал. Объясните, за что? – не особо кокетничая, спросил я.