Смерть в Голливуде

По вашим словам это чудовище, беззаботно развалившееся в кресле, этот человек, которого вы сами признали убийцей и который получает от вас деньги, пьет ваше вино и курит ваши сигареты, с вашего же позволения, этот самый Уоллес задумал сначала убийство Хилла, затем Приама? Что он использовал Приама, который этого не сознавал? То есть ситуация была обратной тому, что считал Приам? В таком случае мои куриные мозги из последних силенок жаждут знать: зачем? Зачем Уоллесу понадобилось убивать Хилла и Приама? Что он имел против них?

— Вы давно сами знаете ответ на этот вопрос, лейтенант.

— Я?!

— Кто с самого начала хотел убить Хилла и Приама?

— Кто?!

— Ну, у кого были мотивы все время желать смерти им обоим?

Китс сидел очень прямо, вцепившись в ручки кресла, и с болезненной гримасой смотрел на Альфреда Уоллеса.

— Хватит дурачить меня! — выдавил он наконец. — Все это сплошной розыгрыш.

— Вовсе не розыгрыш, Китс, — вздохнул Эллери. — Факты говорят сами за себя. Единственный, кто имел основания желать смерти Хиллу и Приаму, был Чарльз Адам. Но ведь точно так же и Уоллес? Вряд ли их было двое. Если две разные вещи порознь равны третьей, то, значит, они равны между собой. Отсюда Уоллес — это Адам. Понятно?

Китс вроде как всхлипнул. Уоллес встал и радостно наполнил бокал в его честь. Китс наблюдал за ним с таким видом, как будто ждал, когда Альфред начнет сыпать белый порошок в стаканы. Лейтенант все же выпил и затем стал мрачно разглядывать дно стакана.

— Не то чтобы я был очень туп, — задумчиво произнес он наконец, — но мне никак не удается увидеть логику в вашем поведении. Хорошо, оставим логику в покое. Вы считаете доказательством, что этот молодчик и есть Чарльз Адам. Какова же вероятность такого совпадения? Наряду с миллионами бездельников, которые охотно подрядились бы служить щедрому Приаму верой и правдой, только один человек в мире мог желать его смерти. Что-то уж очень натянуто, Куин, очень надумано!

— А с чего вы взяли, что это простое совпадение? Не было ни тени случайности в том, что Чарльз Адам нанялся выносить горшки Роджеру Приаму. У Адама так и было задумано. Двадцать пять лет он выслеживает Хилла и Приама. И однажды находит. В результате он становится одновременно нянькой, секретарем и помощником Приама… но, естественно, не как Адам, а в образе специально выдуманного для этого человека — Альфреда Уоллеса. У меня есть все основания предполагать, что быстрая смена на этом посту нескольких предшественников — его рук дело. Сам Уоллес на этот счет помалкивает, предположение остается всего лишь предположением. Я считаю также, что он находился в Лос-Анджелесе гораздо дольше, чем сообщается в истории с потерей памяти. Что скажете, Уоллес?

Альфред в ответ только весело приподнял брови.

— Во всяком случае ему удалось наконец прочно занять место в доме Приама и надежно заморочить тому голову. Так что Приам неуклонно шел навстречу своей смерти, не сознавая, что Уоллес — на самом деле гораздо более реальный Адам, чем тот мертвый подставной «Адам», которого он собирался передать в руки полиции. Ведь Приам ни на секунду не сомневался, что кости Чарльза Льюэла давно истлели на прибрежном песке далекого острова.

Эллери окинул долгим взглядом Уоллеса, с независимым видом потягивавшего виски, словно джентльмен в своем клубе.

— Интересно, как бы вы выглядели на самом деле, Адам. Нам удалось раскопать старый газетный снимок, но от него нам мало прока и, конечно, двадцать пять лет сделали свое дело, но вы скорее всего не очень доверяли работе времени. Пластическая операция, — без всякого сомнения! Причем очень высокого качества, ведь не осталось никаких следов. Может быть, что-то в голосе еще осталось. Вдобавок — масса усилий, чтобы изменить походку, манеру говорить и двигаться и еще тысячу подобных мелочей. Все было закончено, по-видимому, год назад, и оставшееся время вы потратили на уничтожение малейшей связи с прошлым. Итак, Приам был обречен. Или Хилл. Вы обладали той мужской привлекательностью и силой, которая требовалась для секретаря Приама, о чем вы не преминули разузнать и воспользоваться, и вот — один взгляд Делии Приам — и вы были приняты на работу. Так сказать, на закуску к кровавому бифштексу вам был уготован еще и сладкий пудинг.