Смерть в Кесарии

— Ничего особенного. Довольно бесцветная личность. Сухарь. Сорок семь лет, по образованию — юрист. В Союзе работал юрисконсультом на инструментальном заводе. Женат, имеет сына. Сын учится в Еврейском университете, на математическом факультете. Сейчас — в армии.

— Жена?

— Под стать мужу. На пять лет моложе. Женаты двадцать один год. Сейчас не работает.

— Это все? — спросил Розовски.

— Пока все. У меня же было только четыре часа.

— Пять, — поправил Розовски.

— Ну, пять. Что тут успеешь!

— Ладно, завтра продолжишь.

— Члены правления тоже?

— Что — тоже?

— Тоже нас интересуют?

— Я не знаю, что нас интересует, а что нет, — ответил Розовски, как давеча — Баренбойму. — Следовательно, интересует все и все. Выпьешь еще рюмочку?

— Давай, на дорогу.

Они выпили еще по рюмке, после чего Алекс сказал:

— Так что, прикажешь дожидаться до завтра? Или расскажешь сейчас?

— Ты о чем? — рассеянно спросил Розовски.

— О новом деле, которым мы занимаемся с сегодняшнего дня.

— Н-ну-у… — нехотя сказал Розовски. — Думаю, твоих дедуктивных способностей уже хватило на то, чтобы связать задание по сбору информации о компании «Интер» со смертью ее президента Ари Розенфельда.

— Хватило, — Маркин кивнул. — Самоубийство? Думаешь, в предвидении банкротства предпочел пулю в лоб? Зря думаешь, у нынешних бизнесменов такое не в ходу. Они, скорее, в другого пулю пустят.

— А я и не думаю, — так же нехотя ответил Натаниэль. — К тому же, никакого самоубийства нет. Есть убийство, весьма грубо и неумело инсценированное под самоубийство. Если об этом в газетах еще нет, значит, будет завтра. И потом: ожидание банкротства — пока что это твои домыслы. Лопнула компания в России. Мало ли! Это еще не говорит о состоянии финансов самого Розенфельда. Или у тебя есть другие данные?

— Нет у меня других данных.

— Вот то-то.

— А какое отношение к этому имеет твой визит в страховую компанию? В «Байт ле-Ам»?

— А ты как думаешь? — в свою очередь, спросил Розовски.

— Думаю, покойный был у них застрахован.

— Правильно думаешь. Еще?

— Ну-у… видимо, на крупную сумму. Иначе бы они не всполошились. А тут — два дня трезвонили. Второй человек в компании, лично.

— По-моему, даже первый, — заметил Розовски.

— Что? А, ну тебе виднее… И чего же они хотят?

— В случае убийства они должны выплатить наследникам кругленькую сумму, — сказал Розовски.

— Это я уже понял, — недовольно произнес Маркин. — Какую именно?

— Два миллиона.

— Фью-у! — присвистнул Алекс. — Ничего себе! Именно в случае убийства?

— В том-то и дело. Вон, на письменном столе копия страхового полиса. Можешь прочитать.

Маркин только покосился на разложенные бумаги, но читать их не стал.

— Кому?

— Жене, — коротко ответил Натаниэль. — Бывшей жене.

— Вот оно что… — Маркин замолчал, обдумывая услышанное. — И чего же они хотят от тебя? Чтобы ты нашел убийцу?

Розовски медленно покачал головой.

— Вовсе нет, — сказал он с нехорошей усмешкой. — Они уже нашли убийцу. Теперь они хотят, чтобы я нашел доказательства. Они абсолютно уверены в том, что убийство организовано бывшей женой Розенфельда. Рука Москвы, так сказать.

— А ты?

— Что — я?

— Ты думаешь иначе?

— Никак не думаю. Просто не люблю, когда мне объясняют, что я должен делать и как. И что я должен думать — тоже.

Маркин некоторое время смотрел на шефа, ожидая продолжения. Продолжения не последовало. Розовски полулежал в кресле, задумчиво глядя в потолок и явно не собирался посвящать своего помощника в подробности дела.

Маркин поднялся со своего места, подошел к книжному шкафу. Пробежал взглядом по корешкам книг. Задержался на фотографии Йосефа.

— Кто это на фотографии? — спросил он.

— Сын, — неохотно ответил Розовски.

— Живет с тобой?

— С матерью, в Бостоне. Учится.

— В университете?

— В иешиве.

— Понятно. Я не знал, что ты был женат, извини.

— Ничего.

Алекс снова повернулся к нему.

— А для чего ты поручил Офре просмотреть наши старые дела?

— Да, кстати, — не поворачивая головы, Розовски скосил глаза на помощника. — Она нашла что-нибудь?

— Не знаю, я ведь сразу за тобой уехал. Так зачем?

— Сам не знаю. Кажется мне, что фамилию Розенфельд я то ли слышал, то ли видел в нашем агентстве, — Натаниэль тоже поднялся. — А может быть, показалось. Знаешь, эффект «дежа вю». Приходишь куда-то — кажется, что уже был здесь. Слышишь имя человека — кажется, что уже слышал и даже знаком с ним. А на самом деле — ничего подобного, — он улыбнулся. — Дежа вю.

— Дежа вю… — с сомнением в голосе повторил Маркин. — Непохоже на тебя. Ну что же, я пойду.

— Если увидишь Габи завтра утром — или будешь говорить с ним по телефону, — вспомнил Розовски, — передай ему, что мой друг, профессор Давид Гофман, ищет лаборанта в свою лабораторию. Работа как раз для Габи. Я его порекомендовал, и Гофман просил с ним связаться в течение двух-трех дней.

— Значит, все-таки, уходит, — заметил Маркин. — Надоело мотаться целыми днями?