Смерть в овечьей шерсти

– Хватит, Урси, – остановил ее Фабиан. Привстав на колени, он взял ее руки в свои: – Будь умницей. Ты же не маленькая. Я тебе просто удивляюсь.

– Она была чудесная, я так любила ее. Если бы не она…

– Ну хорошо, хорошо.

– Если бы не она, мы бы с тобой никогда не встретились.

– А кто мучил Тантала, держа виноград у его губ? Разве не тетя Флоренс?

– Все равно ты гадкий, – фыркнула Урсула, уступая и упорствуя одновременно, что было характерно для их с Фабианом отношений. – Извини, Тери.

– Может, продолжим? – подал голос Дуглас.

Аллейн слегка пошевелился в кресле, и все тотчас же обратились в слух.

– Капитан Грейс, – начал Аллейн, – когда все искали брошку, вы ведь заходили в дом, чтобы взять фонарик?

– Два фонарика, сэр. Один я дал дяде Артуру.

– Вы видели кого-нибудь в доме?

– Нет. Там оставался только Маркинс. Он говорит, что был в своей комнате. Доказательств этому нет. Фонари лежат в столе, который стоит в холле. Когда я там был, зазвонил телефон. Я поднял трубку, но говорил всего несколько секунд. Кто-то хотел узнать, поедет ли миссис Рубрик в город.

– С террасы видны садовые дорожки. Вы обратили внимание на участников поисков?

– Я видел только девушек. Было уже темно. Я сразу пошел к дяде и дал ему фонарик.

– Вы были с ним, когда он нашел брошку?

– Нет. Я дал ему фонарик и вернулся на свой участок. Через несколько минут услышал, как он зовет. Он нашел брошку и хотел ее показать. Она лежала среди цинний и вся искрилась в свете фонаря. Дядя Артур сказал, что уже искал здесь раньше. Вообще-то ему было трудно нагибаться, да и зрение у него было так себе. Наверное, он ее просто проглядел.

– Вы ходили на нижнюю дорожку, куда выходят все остальные?

– Нет. Там был дядя Артур.

– Когда?

– Чуть раньше. Я видел его как раз перед тем, как Урси разговаривала там с Тери.

– Значит, вы с мистером Рубриком должны были встретиться на нижней дорожке, мисс Линн, – предположил Аллейн.

– Нет, – быстро ответила Теренс.

– Насколько я понял, мисс Харм встретила вас на нижней дорожке и вы сказали ей, что уже искали там.

– Очень недолго. И мистера Рубрика я там не видела.

– Я должен уточнить, – вмешался Дуглас. – Я вспомнил: когда я подходил к дому за фонариками, дядя Артур с лавандовой дорожки перешел на мою, а потом двинулся в конец участка. Когда я принес фонари, он как раз возвращался с нижней дорожки. Именно тогда я услышал, как спорят девушки. Значит, ты была там, Тери.

– Возможно, мы были там в одно время, – согласилась мисс Линн. – Но я там была совсем недолго. Во всяком случае, мы с ним не разговаривали. Было уже темно.

– Но, Тери, когда я вышла на нижнюю дорожку, ты шла от ее дальнего конца, где начинается лавандовая дорожка. Вы должны были с ним встретиться.

– Не помню, Урсула. Если он там и был, мы не общались, поэтому я могла забыть.

– Возможно, я ошибся, – неуверенно проговорил Дуглас. – Но какое это имеет значение? Артур бродил где-то поблизости от девушек. В конце концов, меня гораздо больше беспокоят передвижения нашего общего друга Маркинса.

– Последуем в этом направлении, – бодро подхватил Фабиан. – Теперь мы на вашей территории, сэр.

– Прекрасно, – одобрил Аллейн. – Ну, так что там с Маркинсом, капитан Грейс?

– Придется начать издалека, – ответил Дуглас. – С последних торгов шерстью, которые происходили в начале тридцать девятого года.

2

– Тогда тетя Флосси и втравила беднягу Артура в сомнительное знакомство с японцем. Звали его Курата Кан. Они притащили его сюда на выходные. Я слышал, что он живо всем интересовался, скалился, как обезьяна, и задавал вопросы. Он привез с собой немецкую фотокамеру, какое-то чудо техники, и сказал, что увлекается фотографией. В основном снимает пейзажи, особенно если есть какие-нибудь постройки. Здесь он фотографировал перевал. Страшно любил летать. Дядя Артур говорил мне, что этот япошка тратил кучу денег на частные поездки и всякий раз брал с собой фотоаппарат. Он также покупал фотографии, особенно снятые с воздуха в ночное время. Знал имена всех фотографов, работавших в газетах. Мы узнали об этом позже, хотя он и не делал из этого секрета. В нем был какой-то дьявольский шарм, и говорить он умел красиво, как в кино. Тетя Флосси была просто сметена. «Мой дорогой мистер Кан». Он покорил ее тем, что дал максимальную цену за шерсть. Япошки всегда покупают второсортный товар, и получить максимальную цену за мериносовую шерсть почти невозможно. Все это было похоже на аферу. Когда она уехала в Англию, они стали переписываться. Флосси всегда говорила, что в случае войны японцы будут на нашей стороне. «Мой мистер Кан рассказывает мне столько интересного!» Господи, в любой тоталитарной стране такого джентльмена моментально выставили бы вон – там знают, как держать крыс подальше от дома, – усмехнулся Дуглас.

– Но не выгоняют летучих мышей с колоколен, – вставил Фабиан. – Дуглас, умоляю, не сворачивай на немецкий фольклор.