Смерть в пурпурном краю

Он свернул на подъездную дорожку к дому, и, пока глушил мотор, я отреагировал:

– Да, видно, что действовала отлично, Джас. Вы в прекрасной форме.

Пока мы шагали к дверям, он ответил:

– Только не забывайте, как долго я пребываю в этой хорошей форме!

– Мне вы больше понравились, когда рассказывали, как хоронили зайчика, мистер Йомен.

– Не обольщайтесь. Просто я любил эту женщину.

Он остановился, повернувшись ко мне, а я вдруг заметил в полутьме, как метрах в трех за ним от кустов отделилась темная фигура, увидел блеск узкого лезвия в опущенной руке. У меня перехватило дыхание. Значит, нож сведет с ним счеты, разворотит внутренности. С диким криком я рванулся навстречу – это психологическое оружие, неожиданное и нередко эффективное. Оттолкнув плечом Джаса с тротуара, я сделал выпад влево и с размаху прыгнул направо, ударив ногами размытый силуэт. Крепко стукнув его обоими каблуками, перевернулся на четвереньки и снова взревел. Теперь мы оказались лицом к лицу: он, согнувшись и хрипя, хватал воздух, однако, опомнившись и не обращая на меня внимания, кинулся с ножом на Джаса. Тот, дважды выстрелив в лицо нападавшего, отпрыгнул в сторону, как матадор. Парень рухнул без сил, захрипел, задергался в судороге и затих. Нож звякнул об асфальт.

– Господи, ненавижу ножи, – просипел Джас.

Зажглись лампы в доме, послышались взволнованные голоса. Откуда-то примчались двое мужчин, кто-то включил прожекторы перед домом. Мужчины были в форме.

– Мистер Йомен! Мистер Йомен, с вами все в порядке? Что случилось?

– Все нормально. Мне казалось, Фред велел вам охранять дом.

– Мы ведь и охраняли, клянемся!

– Давайте-ка взглянем, кто это.

Кроме прожекторов, зажглись фонарики. Из дома вышли слуги, боязливо держась в отдалении.

– Кто бы он ни был, с ним все кончено, – сказал один из помощников шерифа. – Это вы его застрелили, мистер Йомен?

– Потому что у меня в руке револьвер и этот нож был нацелен в меня? Почему вы сразу решили, что я его застрелил?

– Я же только...

– Молчите, – бросил Джас.

Я подошел поближе – его перевернули на спину. Молодой. Напомаженная прическа безнадежно погублена. Изуродованное лицо, судя по всему, принадлежало мексиканцу, об этом же свидетельствовали узкие брюки, грязная облегающая рубаха с оторванными пуговицами под хлопчатобумажной курткой. Много я их повидал на улицах города, стоящих у стен, уставившихся на вас взглядом, в котором сквозила задиристость вперемешку с душевной слабостью, ленивыми движениями напоминавших повадки кошек.

Осмотрев его карманы, нашли почти сто долларов, скрученных и скрепленных резинкой. Восемьдесят восемь центов мелочью. Желтую пластмассовую расческу. На руке – золотые часы, показывающие время в разных столицах мира. Черные кожаные туфли на толстой резиновой подошве надеты на босу ногу. На пальце перстень из дешевого металла – две переплетенных змеи.

– Может, у него с головой было не все в порядке, если так ревел, – заметил помощник шерифа. – Ты его знаешь, Чарли? Я – нет. А вы его знаете, мистер Йомен...

– Никто не знает, – оборвал его Джас. – Включите радио и вызовите кого-нибудь, чтобы освободить мою территорию. Это мистер Макги. Он все видел. Мой дом за чертой города. Значит, это дело окружной полиции.

– Сэр, может, пройдете в дом и...

– Фред знает, где меня найти, мы с мистером Макги готовы в любое время ответить на вопросы. Поэтому пускай Фред сначала выяснит, что это за бродяга. Пошевеливайтесь! А вы идите в дом! Мигель, сбегай за простыней, прикрой его! Трев, пошли в комнаты, нужно выпить.

Мы зашли внутрь, Джас захлопнул дверь. Всюду горел свет. В камине были приготовлены поленья. Присев на корточки, он поджег дрова и, не поднимаясь, освещенный бликами огня, усмехнулся через плечо со словами:

– С вашим ростом, парень, двигаетесь вы вполне расторопно. В самом деле – молниеносно и очень эффектно. Напугали чуть не до смерти, когда врезались в меня и затрубили, как старый лось.

– Вы тоже времени не теряли.

– Я же не гангстер. Вы мне дали три-четыре секунды. В последнее время ношу его в кобуре за поясом.

Поднявшись с корточек и достав револьвер, протянул его мне.

Я убрал руки.

– Не стоит добавлять хлопот ребятам из лаборатории, Джас.

Отложив револьвер, он покрутил головой:

– Так орать!

– Криком можно сбить противника с толку. Тогда он действует инстинктивно. А иногда пускается наутек.

– Но вы старались сразить его насмерть?

– Если бы удалось.

Подойдя к бару, Джас приготовил напитки, подал мне стакан.

– Думаете, он действительно собирался меня убить?

– Судя по его действиям – да. Целился своей пикой прямо вам в сердце.

– Что ж, вы заработали надбавку.

– Как вам угодно.

В комнате плясали красные отблески. Он подошел к окну, раздвинул шторы.

– Укладывают тело в машину. В таких кварталах сирену в ход не пускают.

Посмотрев на часы, подошел к радиоприемнику возле бара и включил его, говоря:

– Десятичасовые вечерние новости. Сначала идут местные сообщения.

Раздался голос диктора: