Смерть в редакции

— Именно. Последние восемнадцать месяцев она живет в Гринвиче. Макларен, вернее, один из его людей даже помог ей подыскать подходящий дом. В обмен на дополнительные сто тысяч на карманные расходы он потребовал, чтобы Одри и мальчики жили в радиусе не более пятидесяти миль от Манхэттена. Говорят, что после развода они не перемолвились ни единым словом — она категорически отказывается с ним встречаться, хотя своих мальчиков отец видит регулярно. Он и его жена живут здесь в классных трехуровневых апартаментах на Ист-Сайд-авеню. Несмотря на то, что Макларен не владеет ни единой нью-йоркской газетой — во всяком случае пока, — его американская штаб-квартира несколько последних лет располагается именно в этих апартаментах. Что касается ее времяпрепровождения, то дама является трудолюбивой пчелкой в садах благотворительности штата Коннектикут. Приобрела громкое имя на ниве сбора пожертвований, что сделало ее весьма популярной личностью среди соседей. Она клиентка престижных портных и парикмахеров. С кем-либо она постоянно не встречается, хотя для светских мероприятий у нее имеются сопровождающие, как в Коннектикуте, так и здесь, в городе. Время от времени она ходит в оперу или в один из театров на Бродвее. Прошу прощения, но это все, — сказал он, беспомощно разведя руками. — Я знаю, что гордиться мне нечем и помочь я вам как следует не смог. Считайте, что это мой бесплатный вклад. Гонорара не надо.

— Чепуха, — отмахнулся от его слов Вульф. — Я не ожидал, что вам так много удастся узнать об этой женщине. Удовлетворительно.

Вульф не из тех, кто бездумно разбрасывается словами, и для него «удовлетворительно» служит примерным эквивалентом идиотских восторгов персонажей телевизионных роликов, рекламирующих новые марки автомобилей. Солу, знающему Вульфа не хуже меня это прекрасно известно, однако выражение его лица осталось печальным. Покачав головой, он поднялся и, поблагодарив меня за кофе, направился к выходу.

— Почему такая вытянутая физиономия? — спросил я, провожая его к дверям. — Ты же добыл кучу сведений, и всего за двадцать четыре часа.

— Арчи, раньше я работал лучше, значительно лучше, — ответил он, надевая одним быстрым, неуловимым движением свою кепочку. — Если он попытается мне заплатить, останови его.

Я улыбнулся, сказал ему гуд бай и закрыл дверь, сделав в памяти очередную зарубку. Сол получит свою плату, даже если бы мне пришлось спрятать чек в его квартире во время игры в покер. А если он откажется обналичить его, я скажу, что мой босс расценивает подобные действия, как бесчестье для него, Вульфа, лично. Сол Пензер горд, умен и крут, но я тоже, скажу без ложной скромности, не лыком шит.

— Итак, что вы думаете о нашем потенциальном клиенте? — спросил я у Вульфа, усаживаясь на свое место.

Гений недовольно сморщился, но ответил:

— Я обещал встретиться с ней и намерен выполнить свое обещание. Но это вовсе не превращает ее в «потенциального клиента», если употребить ваше выражение. Миссис Макларен главным образом представляет для меня интерес как источник информации о ее бывшем муже.

— Естественно, сэр, — ответил я с улыбкой в душе и с каменным — по крайней мере мне так кажется — выражением лица. Перед Вульфом вновь возникла кошмарная перспектива появления женщины в его доме, и самое ужасное — это женщина могла стать источником его доходов.

Сейчас самое время сказать кое-что об отношении Ниро Вульфа к женщинам. Не то чтобы он их не любил — совсем напротив. Я имел возможность неоднократно наблюдать, как он меняется при появлении в его кабинете привлекательной особи противоположного пола. Он становится более сдержанным, но и более, ёсли можно так выразиться, внимательным. Например, если я окончательно не утратил своей, как он говорит, «инстинктивной способности все замечать», рискну утверждать, что он поглядывает на ножки женщин, припарковавшихся в красное кожаное кресло. И почему-то получается так, что ножки, на которые он взирает наиболее внимательно, оказываются и наиболее стройными.

Однажды, когда он особенно разворчался по поводу одной дамы, проходившей по расследуемому нами делу о квартирной краже, я не выдержал и высказал вслух свое недовольство его отношением к прекрасному полу. Его ответ так поразил меня, что я позже занес его на бумагу: «Самые фундаментальные несчастья в моей жизни — и я с огорчением вынужден констатировать, что таковых было немало, — связаны с женщинами. Мне приходится мириться с тем, что они существуют на нашей планете, и даже с тем, что они появляются в данном помещении, когда это диктуется необходимостью. Однако я намерен минимизировать мои контакты с ними и не стыжусь признаться в своем против них предубеждении».

Конечно, это не «Геттисбергское обращение», но все же вы получили ясное представление о том, что Вульф не намерен превращать особняк из бурого известняка в общежитие университета с совместным обучением. В понедельник ровно в три часа дня, когда я в очередной раз размышлял над этой проблемой, у дверей раздался звонок.