Смерть в театре «Дельфин»

«Уважаемый сэр, — прочёл Джереми, — мистер В.М.Г. Кондуки с поручил мне проинформировать Вас, что он занялся вопросом касательно театра "Дельфин ", Причальная набережная, который имел удовольствие обсуждать с Вами сегодня утром. Мистер Кондукис считает, что данный вопрос требует более детального изучения, и потому предлагает Вам позвонить в представительство компании «Консолидэйтед Ойлс, Лтд» и связаться с мистером С. Гршслэдом, который полностью введён в курс дела. Для Вашего удобства я прикладываю карточку с адресом, а также сообщаю, что позволил себе договориться о Вашей встрече с мистером Гринслэдом сегодня до 17.30.

Мистер Кондукис поручил мне также умолять Вас не затрудняться возвращением тех вещей, которые он был счастлив предложить Вам после прискорбного несчастного случая, виновником которого он, без сомнения, себя чувствует. Мистер Кондукис понимает, что Ваш собственный гардероб безнадёжно испорчен, и надеется, что Вы позволите ему сделать тот жест, который кажется наиболее адекватным в плане компенсации ущерба. Вещи, кстати, совершенно новые. В ином случае мистер Кондукис будет надеяться возместить причинённый Вам ущерб в более удобной для Вас форме.

Мистер Кондукис не намерен лично участвовать в каких бы то ни было планах относительно театра "Дельфин "и нив коем случае не желает затрагивать эти вопросы. Мистер Гринслэд уполномочен представлять его на всех уровнях.

С уважением,

М. Смитимен

(личный секретарь мистера Кондукиса)».

— Не может быть, — сказал Джереми, глядя поверх своих очков.

— Может. Пока, во всяком случае. Джереми ещё раз перечитал письмо.

— Что же, по крайней мере, он не собирается приближать тебя к себе, стало быть, мы судили о нем неверно.

— Насколько я понял, он, слава Богу, не желает меня видеть.

— Не впал ли ты в грех красноречия, мой бедный Перигрин?

— Похоже, что впал. И польщён результатом.

— Сдаётся мне, — неуверенно произнёс Джереми, — что он когда-то потерпел крушение на море.

— Кто?

— Кондукис, болван. Кто же ещё? На своей яхте.

— Уж не на «Каллиопе» ли случайно?

— Кажется, да. Я почти уверен, что она утонула.

— Быть может, неприятное положение, в которое я попал, напомнило ему о собственных переживаниях?

— Знаешь, — заявил Джереми, — я решительно не понимаю, чего ради мы все это раздуваем. Что, собственно, произошло? Ты посмотрел на заброшенный театр, свалился в выгребную яму, откуда был извлечён мультимиллионером, после чего стал резать правду-матку, настаивая на уникальности здания. Владелец спросил себя, не надо ли повременить и разобраться в существе вопроса, и направил тебя к одному из своих рабочих муравьёв. Где тут повод для возбуждения?

— Интересно, понравился бы мне М. Смитимен, доведись нам встретиться? А вдруг я невзлюблю С. Гринслэда с первого взгляда? Или он меня, скорее?

— При чем тут это? Ты вечно переоцениваешь персональные связи. Взять хотя бы твоё идиотское обхождение с женщинами. И вообще… Подозревать бедного мистера Кондукиса в нечестных намерениях после того, как он выразил желание никогда в жизни больше с тобой не встречаться!

— Итак, ты предлагаешь мне принять его ослепительный костюм? — недоверчиво уточнил Перигрин.

— Разумеется. После такого письма было бы крайне грубо, неблагородно да и просто вульгарно возвращать его. Старик всего-навсего пытается всучить тебе ослепительно-новое платье взамен того, которое ты угваздал в его грязном люке. Не на чай же тебе, в самом деле, давать?

— Если бы ты видел его, то не стал бы называть стариком. С более странной и неуютной личностью я ещё никогда не сталкивался.