Смерть в театре «Дельфин»

Аллен направился к двери. Когда он подошёл достаточно близко, Перигрин пробормотал:

— Марко не желает ждать. Он вообще не хотел приходить. А Гарри утверждает, что явился сюда первым. Опять взялся за своё: уговаривает Найта.

— Скажите ему, чтоб заткнулся и подождал, не то засажу в клетку.

— Об этом можно только молиться, честное слово.

— Пригласите сюда Найта.

— Сейчас.

— Про Кондукиса пока ничего не слышно?

— Ничего.

Когда Маркус Найт вошёл, оказалось, что на этот раз он не сверкает глазами, не багровеет, не говорит звенящим голосом. Напротив: он был бледен, словно готовился упасть в обморок. Так, во всяком случае, показалось Аллену. Войдя, Найт первым делом водрузил на уже заставленный поднос позолоченную корзинку с фруктами, коротко пробежался пальцами по вихрам Тревора, а Тревор, в свою очередь, немедленно ответил взглядом, удачно сочетающим молодого Гамнета и Поля Домби.

— О, мистер Найт, зачем же вы так. Вы исключительно добры. Виноград! Какой блеск!

Началась довольно высокопарная беседа, в ходе которой Найт наконец уделил своё внимание и Аллену. Немного погодя Тревор жалобно потребовал, чтобы ему помогли лечь. Когда Найт с томной грацией склонился над ним, Тревор обхватил его за шею рукой и глянул в лицо.

— Совсем как в конце первого акта, не правда ли, мистер Найт? Мне только перчатки не хватает.

Найт поспешно выпрямился. Лицо Тревора озадаченно застыло.

— Перчатка… Что-то такое было по поводу настоящей перчатки, правда? Что же?

Найт вопросительно глянул на Аллена, который поторопился объяснить:

— Тревор не может вспомнить последнюю часть своих субботних приключений в театре. Джей, вероятно, говорил, что мы надеемся с помощью одного из вас всколыхнуть его память.

— Я уже кое-что вспомнил, — важно довёл до общего сведения Тревор. — Я помню, как мистер Найт разговаривал в кабинете с мистером Моррисом.

Маркус Найт оскорблённо расправил плечи.

— Надеюсь, мистер Аллен, вы знаете, что я ушёл из театра с Моррисом около одиннадцати.

— Он так и сказал, — пожал плечами Аллен.

— Прекрасно. — Найт остановился прямо перед Тревором и с некоторым усилием, но не без успеха, напустил на себя располагающий к доверию вид. — Если, милый мальчик, ты прятался в передней части здания и слышал наши с мистером Моррисом голоса в его кабинете, то, конечно, видел, как мы уходили из театра.

Тревор кивнул.

— Изумительно, — подытожил Найт, разводя руками.

— Люди возвращаются, — раздался дискант. Аллен оглянулся и увидел, что Тревор прижимает пальцы к губам, словно аллегория озадаченной невинности.

— Какого дьявола ты хочешь этим сказать?! — воскликнул Найт.

— Именно это я и не могу вспомнить. Кто-то вернулся.

— Я действительно не постигаю, Аллен, — начал было Найт.

— Мне… кажется… я не хочу… вспоминать…

— Вот видите! Позор! Вы повредите ребёнку! Я решительно отказываюсь участвовать в этом опасном и никчёмном эксперименте. Не волнуйся, Тревор. Ты совершенно прав. Тебе не надо ни о чем вспоминать.

— Почему?

— Потому что я так говорю! — проревел Найти рванулся к двери. На пороге он задержался и проговорил глухо, что произвело ещё более сильное впечатление:

— Я артист. Через восемь часов я появлюсь перед публикой в роли, которая требует полной отдачи. Более того, самую мучительную и тяжёлую сцену мне придётся провести с некомпетентным дублёром, о манере игры которого я до сих пор не осведомлён. Мои нервы расстроены. За последние сорок восемь часов я прошёл сквозь муки ада. Неуважение. Предательство. Осмеяние. Угрозы. И сверх того — этот нелепый, бессмысленный, неуместный полицейский вызов. Прекрасно, суперинтендант Аллен. Больше я такого не допущу. Я подам официальную жалобу. За сим — до свидания.

Он яростно распахнул дверь и закрыл — не захлопнул! — с идеально отмеренной долей темперамента.

Из коридора донеслись аплодисменты, ругательство и удаляющиеся шаги.

Аллен открыл дверь и увидел, как Гарри Грав тихо похлопывает в ладоши, а Маркус Найт широкими шагами гневно идёт по коридору.

— Разве им можно не восхищаться? — спросил Гарри, извлекая из кармана свёрток. — Детская рулетка. Тревор может заняться разработкой системы. Это верно, что вы затеяли нечто вроде парада для опознания?

— Можно выразиться и так, — согласился Аллен.

— Вы хотите сказать, — осведомился Гарри, слегка меняясь в лице, — что этот несчастный, но все-таки никчёмный мальчишка может внезапно ткнуть пальцем в одного из нас и звонко возвестить: «Я все вспомнил. Вот он!"

— Грубо говоря, именно таков был замысел.

— Прекрасно. Только учтите: он вполне способен выдвинуть ложное обвинение, чтобы насладиться спектаклем. Ничуть не удивлюсь, если для такого фокуса ему захочется выбрать именно меня, поскольку тут можно ожидать самой бурной реакции.

— Рискнём. Заходите.

Аллен открыл дверь и вошёл вслед за Гравом в комнату.

Тревор лежал в кровати, укутавшись одеялом. Гарри застыл, не сводя с него глаз.

— Он выглядит маленьким милым ребёнком, правда? — прошептал он. — Просто сахарный ангелочек. Он действительно спит или притворяется?

— Он задремал. Он проснётся, даже если вы просто наклонитесь над ним.