Смерть в Занзибаре

– Ну что ж, потом не говорите, что никто вас не предупреждал! Если вы действительно достигли того фатального состояния, что готовы выйти замуж за человека моложе вас, вам лучше выйти за Лэша. Американские мужчины согласны мириться с гораздо большими выкрутасами со стороны своих жен, чем более идеалистические народы, а когда дело доходит до развода, они немедленно впадают в рыцарские привычки Старого Света и позволяют партнеру по браку выдоить себя, словно козу, даже не блея, и готовы платить самые невероятные алименты. Что же касается Эдуардо, то если кто и будет платить, то именно вы. Его семья могла бы еще принять вдову Чабби – хотя, принимая во внимание обстоятельства, я в этом сомневаюсь, – но по поводу тех двух разводов они будут брыкаться, как бешеные коровы. А уж если говорить о том несчастном деле с Дугласом… В общем, если вас интересует мой совет, выбросьте из головы Эдди и ставьте на молодого Лэша. Конечно, если еще не слишком поздно.

Амальфи отошла на шаг и с неожиданной враждебностью смерила его взглядом.

– Не думаю, – медленно произнесла она, – что это все еще забавляет меня. На самом деле, я совершенно уверена, что нет.

– Потому что я сказал вам правду о вас самой и о нескольких позолоченных плейбоях?

– Нет. Потому что вы начинаете мне надоедать, дорогой. А я терпеть не могу, когда мне надоедают.

Она сладко улыбнулась ему, хотя глаза ее оставались холодными, повернулась и пошла обратно по террасе, чтобы присоединиться к остальным. И тут же Найджел направился к проигрывателю, включил его, затем раздвинул шторы на двери в гостиную, и все стали танцевать, за исключением Тайсона, которому нельзя было мешать, и Миллисент Бейтс, которая не умела.

Тайсон и Миллисент сидели рядом на каменной балюстраде террасы, наблюдая за танцующими через открытую дверь, и Миллисент мрачно спросила:

– Не могли бы вы сказать мне, откуда это вы раздобыли своего секретаря и зачем. Не могу понять, как человек вашего масштаба может терпеть эту его аффектацию и глупое хихиканье.

– Он хорошо делает свою работу, – лениво произнес Тайсон, – пусть эта аффектация не вводит вас в заблуждение. Это уже одурачило немало крутых бизнесменов в области издательского дела и кино, которые полагали, что тут они быстренько обтяпают свои дела, а потом им пришлось с головной болью признать, что они заплатили гораздо больше, чем предполагали вначале. Он занимается всеми моими контрактами, а за этим хихикающим фасадом скрывается ум, столь же любознательный и хитрый, как у дюжины обезьян, и столь же осторожный, как у хорька.

– Я в этом не сомневаюсь, – недовольным тоном заявила Миллисент. – Он мерзкий тип. У нас в Маркет-Лайдоне был помощник кассира вроде него. Такая дрянь. Я всегда говорила, что однажды с ним выйдет какая-нибудь грязная история, и, конечно, так и произошло. Таким нельзя доверять ни на ярд.

Тайсон предпочел сделать вид, что это его позабавило, и, разразившись грохочущим хохотом, хлопнул Миллисент по спине своей громадной волосатой рукой.

– Бейтс, вы великолепны! Вы просто коллекционный экспонат. Впрочем, Найджел точно такой же, а я люблю коллекционные экспонаты. А вот от людей невыразительных, с пустой душой и холодной кровью – сохрани меня Господь!

– Вы просто притворяетесь! – отрезала Миллисент Бейтс.

– Возможно, – невозмутимо ответил Тайсон. – Все мы притворяемся. Ставим дымовую завесу, чтобы заморочить людям голову. Так, Гасси притворяется доброй.

Миллисент возмущенно выпрямилась.

– Ничего подобного! Гасси самое доброе существо на свете!

Тайсон снова захохотал и опорожнил свой стакан.

– Бейтс, мудрая вы моя сова, я аплодирую вашей лояльности, но одновременно осуждаю вашу нечестность. Не могли же вы прожить все эти годы с Гасси, не заметив, что ничто не доставляет ей большего наслаждения, чем потихоньку воткнуть человеку шпильку в самое больное место, а затем, прикрываясь милым смущением, делать вид, что она совсем не это имела в виду. Это ее любимое развлечение в обществе. Вы, без сомнения, уже много лет назад поняли, что Гасси любит только одну себя. А предвосхищая ваше восклицание: «Но и вы тоже!» -

спешу сказать это сам: «Да, и я тоже». Возможно, это эгоистично, но, честное слово, в этом есть смысл! Согласитесь, Бейтс, мы, Фросты, в общем-то не очень приятные люди. Единственный из нас, у кого, кажется, не было никаких пороков, был старый дядюшка Баркли, но он был просто чудак! Давайте-ка выпьем какую-нибудь смесь за его душу.

Он поднялся и направился к столу с напитками, а Миллисент, последовавшая за ним, поставила на стол свой пустой бокал и покачала головой.

– Нет, спасибо. Я больше не буду. Мне пора в постель.

Она повернулась, чтобы еще раз взглянуть на танцующих в гостиной: Гасси с Найджелом, Дэни с Ларри Даулингом, Амальфи и Лэш Холден, Эдуардо и Лоррейн…

Она простояла так чуть ли не пять минут, наблюдая за ними с непонятной интенсивностью.

– Очень странно, – в задумчивости пробормотала Миллисент Бейтс.

– Что именно? – спросил Тайсон.

– Все, – сказала Миллисент и покинула его.

Глава 13