Смерть за кулисами (в сокращении)

Ему предстало видение, которое память старательно подавляла все эти годы: огромная голова чудовища, разинутая кроваво-красная пасть, волосатые губы, длинные нити свисающей с них слюны. Гигантский, розовый, вываливающийся из пасти язык. Безумные, неподвижные глаза с яркими белками. И сатанинские рога.

Замри, Даймонд, смотри на то, что перед тобой. Мозг отчаянно сопротивлялся, пытался вытеснить видение. Даймонд не давал ему воли, желая знать истину, и в конце концов пересилил. Из глубин ужаса возникло объяснение. Спустя много лет он наконец понял, что увидел в детстве — корову. Сестра рассказывала ему о корове, разлученной с теленком, которая всю ночь мычала и не давала им спать. Бедное животное забрело в сад возле дома и выражало свои протесты, стоя у самого окна.

Городскому мальчугану оказалось достаточно увидеть вблизи, на уровне своего лица коровью голову, чтобы заработать психологическую травму чуть ли не на всю жизнь. С того дня задернутые шторы вызывали в нем ужас и оцепенение, но мозг оберегал его психику, скрывал истинную причину страха.

Удалось ли ему покорить ужас на этот раз? Понять — значит победить, сказал себе Даймонд. Дон Рид грозит смертельная опасность. Заглянуть за этот занавес просто необходимо.

Он поспешил к сцене. Спортсменом он не был, но в эту минуту у него откуда-то взялись и ловкость, и сила. Он подтянулся, схватился обеими руками за тяжелые драпировки и раздвинул их.

На сцене горел свет — неяркий, но показавшийся Даймонду ослепительным. Декорации еще не убрали, вдоль трех фальшивых стен выстроилась массивная и тяжелая с виду мебель, среди которой выделялась печка. На диване в центре сцены лежал констебль Джордж Пиджин с руками и ногами, склеенными липкой лентой. Еще одной полоской той же ленты был заклеен его рот.

Мертв?

Даймонд отдернул занавес и быстрыми шагами пересек сцену.

Полицейский скосил глаза вправо и остановил на нем. Жив! Даймонд попытался осторожно отлепить ленту от его щеки, но Пиджин вдруг дернул головой, рывком избавляясь от кляпа, и одновременно выкрикнул:

— Сзади!

Даймонд метнулся в сторону, удар пришелся ему в плечо. Казалось, будто от этого резкого удара треснула лопатка. Защититься от следующего Даймонд мог только одним способом: выставив назад локоть. Тот наткнулся на что-то твердое.

— Шеф! — вскрикнул Пиджин.

Он рванулся влево. Неизвестное оружие просвистело у самого уха, вонзилось в обивку дивана и распороло ткань. Даймонд мельком заметил, что это молоток-гвоздодер, рефлекторно рухнул на пол сцены и попытался дернуть нападавшего за ноги. За одну он ухватился, но вторая ударила его по руке. Неуклюже пытаясь встать, Даймонд увидел, как ноги убегают со сцены.

Бросаться в погоню или освободить Пиджина? Правая рука Даймонда онемела. Ему требовалась помощь. Он склонился над лентой, стягивавшей запястья Пиджина.

— Шеф, вы не поверите, когда узнаете, кто это был, — затараторил Пиджин.

— Не надо объяснений, — прервал его Даймонд. — Где Дон?

— Не знаю.

— Когда вы в последний раз видели ее?

— Понятия не имею. Он подкрался сзади и что-то прижал к моему лицу. По-моему, тряпку с хлороформом. Когда я очнулся, то уже лежал здесь.

— Дон позвонила мне, — объяснил Даймонд. — Сказала, что прячется между рядами, но я ее там не нашел. Возможно, он решил убить ее. И унес за кулисы.

— Или вообще покинул здание.

— Вряд ли. Все выходы под контролем полиции. Нам надо зажечь свет в зале.

Пиджин сам избавился от ленты на ногах.

— Сейчас попробую.

— Хорошо, а я загляну за сцену.

Даймонд прошел к правому краю сцены и двинулся по коридору к трем гримерным. Все они были заперты. Что теперь? Он вышел на платформу колосников, всматриваясь вперед, в открытое пространство, которое освещали слабые лучики света, проникавшие в щели задников. Осторожно продвигаясь вперед, Даймонд каждую секунду ждал нового нападения.

Он почти достиг сцены, как вдруг замер, остановленный голосом, который позвал его по имени, зазвучав прямо над головой.

К звукам голоса примешивалось шипение. Прищурившись, Даймонд разглядел на стене динамик.

— Можете не носиться по театру, как взбесившийся слон. Она уже двадцать минут как мертва.

— Где она, долбаный маньяк? — взревел Даймонд, но в ответ услышал лишь сухой щелчок прекращенной трансляции.

«Двадцать минут как мертва». Эти безжалостные слова прозвучали с равнодушием, какого он и ждал от убийцы. Если он сказал правду, худшего исхода нельзя было и предвидеть.

Даймонд приказал себе сосредоточиться. Здание театра слишком велико, вдвоем его не обыскать. Вскоре прибудет подкрепление, на которое можно рассчитывать. Последует арест. В театр он торопился по одной-единственной причине — чтобы спасти Дон. Но стоит ли верить убийце на слово?

Стоит — ровно настолько, чтобы всерьез встревожиться.

Динамик вновь затрещал и заговорил голосом Пиджина:

— Свет в зале включен, шеф.

Даймонд быстро обошел задники. Больше не испытывая страха перед занавесом, он приоткрыл тяжелые бархатные полотнища и увидел зрительный зал во всем великолепии полного освещения. Зал был совершенно пуст.