Смерть за поворотом

– Ну же, Фло, не спорь. Убийства, замаскированные под самоубийства, убийцы среди цирковых артистов, трубачи, получившие удар по голове дубинкой, отравленные фермеры, пабы с привидениями, исчезнувшие ценности… Мы все это раскрыли. Кто еще может этим похвастаться?

– Ну, если смотреть на это с такой точки зрения…

– И никак иначе. – Сказав это, миледи с победоносным видом опустила в чай печенье из песочного теста. – А следующая загадка, которую нам предстоит раскрыть, заключается в следующем: что, ради всего святого, могло так взволновать сэра Гектора, что он решился прибегнуть к помощи местной чудаковатой вдовы и ее горничной?

Я закашлялась в чашку.

– Случай с непослушной собакой? – предположила я. – Или дело о пропавшей запонке?

– Соглашусь, трудно представить что-то слишком захватывающее, что могло бы с ними произойти. Я их обожаю, но мне кажется, что самое интересное в их жизни – это то, что происходит с другими людьми.

– Хотя мертвый трубач появился именно у них в библиотеке после свадьбы их дочери.

– И Герти как раз была в «Стоге» в тот момент, когда этот, как там его, уткнулся лицом в пирог после понюшки табака, – добавила миледи.

– То есть другие люди, находящиеся рядом с ними, иногда умирают?

– Получается, что так. – Леди Хардкасл неожиданно подняла глаза. – Надеюсь, что сейчас никто не умер.

– Если бы это было так, она уже была бы у нас на пороге, миледи. Скорее всего, речь идет о местных ребятишках, ворующих яблоки из сада, или о потерянном наборе ножей для чистки рыбы.

– Думаю, что ты, вероятно, права, – сказала хозяйка и поставила чашку на стол. – Но обед в их компании совсем не помешает и будет отличным началом наших каникул.

– Ваших каникул, миледи, – поправила ее я.

– Чушь и вздор! У тебя тоже будут каникулы, и ты это прекрасно знаешь.

– Ну да, спальня на двоих в подвале, – пробормотала я. – И еда в компании слуг.

– Не ворчи. Ты же знаешь, что везде будешь ходить со мной, и мы уже говорили о том, что тебя надо будет посадить в один из гоночных автомобилей. Кроме того, ты же купаешься в этих сплетнях из людской. Вспомни старые добрые времена…

– Если вас послушать… – улыбнулась я.

– И никак иначе. А теперь у нас есть еще пара часов до того, как надо будет переодеваться к обеду, так что, я думаю, игра на пианино – это именно то, что нам надо.

– Вы совершенно правы, миледи, – беззаботно согласилась я. – Успеха вам.

– Нет, дорогая, речь идет о тебе. Тебе действительно надо больше стараться, если ты хочешь овладеть инструментом. А я почитаю газету.

Хозяйка уже много лет с переменным успехом старалась научить меня игре на фортепьяно, но в последнее время ее попытки стали довольно агрессивными. Если уж говорить начистоту, то я должна признаться: все это мне нравилось, и втайне я гордилась своими успехами. К сожалению, в самой идее «больше стараться» было нечто, что превращало весь процесс в тоскливую рутину.

– Но, миледи, я еще не закончила укладывать ваши вещи, – попыталась возразить я. – А к своим вообще не притрагивалась.

– Все это чушь и вздор! – объявила моя госпожа. – На это у тебя будет время позже. А теперь вперед. За инструмент.

– Слушаюсь, миледи.

– Послушай, будь хорошей девочкой и принеси мне эту штуку для чтения – не помню, как она называется, – добавила хозяйка, бегло просмотрев раскрытую газету. – Я оставила ее на столе в кабинете.

Совсем недавно она отказалась от очков для чтения и пристрастилась к старому лорнету, который вечно куда-то терялся. Стекла складывались и убирались в ручку, после чего лорнет превращался в довольно загадочный серебряный кулон, который, как предполагал его создатель, можно было носить на шее на цепочке. Но леди Хардкасл, по никому не известным причинам, предпочитала избегать подобных удобств.

Неодобрительно щелкнув языком и театрально вздохнув, я отправилась на поиски оптического прибора.

Обнаружив лорнет, я послушно прошла в гостиную и села за инструмент. С удовольствием проиграв почти целый час, я только однажды почувствовала желание от души заехать кулаком по клавишам.

«Но с другой стороны, вам, герр Моцарт, сильно повезло вовремя умереть, потому что в противном случае я была бы уже на пути в Вену, чтобы задать вам хорошенькую трепку!»

* * *

В соответствии с нашей безукоризненно соблюдаемой очередностью за рулем на этот раз сидела я. Так что в «Грейндж» мы прибыли действительно как служанка и госпожа. Правда, мое платье все испортило. Леди Хардкасл договорилась со своим любимым портным в Бристоле, чтобы тот сшил мне платье в качестве подарка на день рождения, и именно его я решила надеть на обед. Оно было из темно-зеленого шелка – «Этот цвет прекрасно оттенит цвет вашей кожи, мисс» – с роскошно расшитым корсажем. Зеленый шелк без всяких украшений закрывал мои плечи, переходя затем в свободные рукава, и такой же шелк спадал с высокой талии – «Высокая талия в нынешнем сезоне – это самый писк моды», – но здесь он был украшен бисером и блестками. Это было самое изысканное платье, которое мне приходилось носить.