Смертельная битва

На последнем слове посох нищего взметнулся, молниеносный удар пришёлся по рёбрам Лю. Парень успел увидеть его, откинул левую ногу назад и повернулся, готовый отразить удар. Но он не успел этого сделать, так как другой конец посоха сбил его с ног. Оглушённый ударом Лю упал на спину. Глаза нищего вспыхнули холодным огнём, и он снова поднял посох, словно для удара. На мгновение он замер, а затем расслабился.

– Ты последний живой потомок Кунг Лао, – с отвращением процедил Рейден сквозь зубы. –  Но ты отвергаешь всё, чему мы тебя научили. Ты не веришь в учение своих предков и не веришь в себя.

Затем он отступил назад, вернув посох на место, который снова стал опорой для дряхлого старика. Глаза нищего вернулись в своё нормальное состояние.

– Если ты на самом деле Рейден, – выкрикнул Лю, поднимаясь на ноги, – почему ты позволил Чену умереть? Он был твоим преданным учеником! Почему ты не защитил его?

– Он был твоим братом, – сурово ответил Рейден. – А почему этого не сделал ты?

Лю на мгновение замолчал, его лицо раскраснелось.

–  Я должен был, – сказал он тихо.

Нищий улыбнулся печальной улыбкой.

– Боги не управляют судьбами людей. Боги также не защищают людей от их судеб. – Он снова сделал паузу, а затем огрызнулся: – Я не твой телохранитель!

Последнее замечание ударило Лю словно пощёчина.

– Ты старый мошенник! – воскликнул он.

Парень посмотрел на жрецов, всё ещё распростёртых перед нищим, их красные одежды были похожи на брызги крови на мостовой.

–  Почему вы терпите эту чушь? – крикнул он им.

Никто не ответил. Лю снова повернулся лицом к дряхлому старику.

– Ну всё, с меня хватит. Я собираюсь найти убийцу моего брата на Турнире. С Вашего согласия или без него!

С этими словами Лю Кенг выбежал из Храма Ордена Света, звук его бегущих шагов становился всё тише и тише. Рейден стоял, опираясь на свой посох, пока не стихло последнее эхо. Затем он подошёл к тому месту, где всё ещё лежал дед, безмолвно молясь за внука.

– Встань, почтенный. Нам давно пора поговорить.

Дед поднялся на ноги. Вместе они подошли к двери внутреннего Храма и остановились, наблюдая, как солнце садится за залив.

–  Он не готов, милорд, – вздохнул старик. – И мы потеряли так много времени.

– Я знаю. Но больше у нас никого нет, – заключил Рейден.

Нищий направился к выходу из Храма, но, прежде чем переступить порог, он повернулся и обратился ко всем: дедушке, главному жрецу и всем остальным монахам. Его голос раскатился, как гром в горах.

– Вы не должны были пытаться заменить его младшим братом. Нравится вам это или нет, но Лю Кенг мой избранник.

С этими словами он развернулся и зашагал прочь от Храма, стуча посохом по камням. За собой он оставил тишину и молящихся людей.

* * *

Ночь была непроглядной и тёмной. Джонни Кейдж подумал, что в этом районе набережной, видимо, никогда не слышали об уличном освещении. Освещение, которое там частично наблюдалось, исходило от заходящей на запад луны, от небесного сияния и от крошечных рабочих фонарей, находящихся на стенах складов.

Нанятый лимузин, который он взял в аэропорту, двигался медленно, а водитель постоянно что-то бормотал себе под нос на китайском. Джонни не мог понять: то ли он сверял направление движения, то ли проклинал своего пассажира, то ли молился за возможность выбраться отсюда живым. Машина попала колесом в особенно неприятную выбоину и затряслась, амортизаторы заскрипели.

–  Эй, смотри, куда едешь! – крикнул Джонни.

– Простите, босс, я делаю всё возможное, – пропищал водитель. –  Мы уже почти на месте.

– Где? Я ничего не вижу.

– Сороковой пирс, как Вы и просили. – Водитель резко повернул направо и затормозил. – Вот он. Так что выходите. Если захотите вернуться обратно в город, то Вам придётся снова мне заплатить.

– Нет, если это действительно сороковой пирс, то это то место, куда мне нужно.

В свете фар Джонни увидел, что он не единственный человек на причале. Мужчины и женщины всех рас и профессий слонялись без дела: собирались в небольшие группы или ходили взад-вперёд поодиночке.

Джонни открыл свою дверь и вышел. Влажность воздуха поразила его, словно он приложил к лицу мокрое полотенце. Он подошёл к задней части лимузина, где водитель вытаскивал из багажника его чемоданы, обтянутые чёрной кожей, и складывал их на землю между склизкими лужами. Джонни был даже рад, что было так темно, и он не мог разглядеть, что может плавать в этих лужах.

Дверь лимузина захлопнулась, и машина отъехала, быстро свернув направо в переулок и скрывшись из виду.

«Сороковой пирс, Гонконг», – подумал Джонни. – «Ну и дыра».

Он оглядел всю набережную вдоль и поперёк. Что бы там не проглядывалось сквозь тьму, но это явно был не корабль. Через минуту Кейдж заметил паренька, который стоял, прислонившись к стене склада, и читал газету при свете маленькой лампочки, расположенной прямо над дверью.

– Скажи, приятель, – начал было Джонни, подходя к нему. –  Ты знаешь что-нибудь о "Крыле Дракона"?