Смертельная игра

— Попробуй прикинуться Пибоди.

— Прошу прощения?

— Напусти на себя серьезный, официальный, но в то же время дружелюбный вид.

— Ты забыла «обворожительный».

— Пибоди не обворожительная!

— Ну, это ты так думаешь, а мне-то виднее. К тому же я говорю о себе.

Она едва успела подавить смешок: дверь открылась.

Дэвид Синг был в джинсах и безупречной белой рубашке. Ева в ботинках на толстой подошве возвышалась над ним на дюйм. Его усталые глаза скользнули от нее к Рорку. Он говорил правильным английским языком, и Ева поняла, что английский не родной его язык. Зато хорошо выученный.

— Вы из полиции. Я Дэвид Синг. Пожалуйста, входите.

В обстановке были заметны следы его азиатского происхождения: яркие краски, коллекция резных драконов, специфический рисунок шелковых покрывал. Он провел их к ярко-синему дивану с явными следами износа.

— Мы выпьем чаю, — сказал он. — Сейчас няня моих сыновей его приготовит. Она сегодня задержалась подольше. Наши дети очень расстроены тем, что случилось с нашим другом. Садитесь, прошу вас. Скажите, чем я могу вам помочь?

«Он не попросил удостоверение», — подумала Ева и извлекла жетон.

— Я лейтенант Даллас, я расследую дело об убийстве Барта Миннока.

— Да, Джеки предупредил, что вы из полиции. И я вас узнал. Вас обоих. Мы узнали о смерти Барта сегодня после обеда. Мы с женой сразу ушли с работы домой. Мы не хотели, чтобы наши дети узнали о несчастье из новостей. Мы хотели поговорить с ними, подготовить их. А вот и наш чай. Мин, это лейтенант Даллас и Рорк.

Женщина, вкатившая столик на колесиках, была крошечной, и ей было уже за семьдесят. Она поклонилась и заговорила тихим голосом на певучем языке, которого Ева не знала. Потом она положила руку на плечо Синга жестом, ясно говорившим о долгой и глубокой привязанности.

— Я сам разолью, Мин. — Он ласково сжал руку, лежавшую у него на плече. — Иди отдохни. Дай отдых ногам.

И он добавил еще что-то на родном языке. Женщина поцеловала его в макушку и оставила их одних.

— Мин была моей няней, когда я был маленьким. Теперь она помогает растить наших мальчиков. — Он разлил бледно-золотистый чай по тонким пиалам. — Моя жена наверху с детьми. Мы можем говорить свободно.

— Нам хотелось бы поговорить с вашей женой и вашими детьми. Нам бы это помогло.

— Да, они скоро спустятся. Я подумал, если вы должны сообщить какие-то детали… Надеюсь, вы пощадите детей. Им не нужно этого знать. Они еще маленькие, и они так любили Барта…

Ева мельком пожалела, что с ней нет Пибоди. Пибоди умела находить общий язык с детьми. Куда лучше, чем она сама. Впрочем, это еще не комплимент. Любой умел лучше ладить с детьми, чем она, решила Ева и с надеждой посмотрела на Рорка.

— Мы постараемся. Будем щадить чувства ваших детей, насколько это возможно, доктор Синг.

— Они понимают, что такое смерть, насколько это под силу детям. Все-таки недаром их родители — доктора. Но им очень тяжело. Всем нам тяжело понять, как это их друг с верхнего этажа еще вчера был дома, а сегодня его нет. Скажите мне, есть какие-то планы насчет поминальной службы? Мне кажется, им станет легче, если они посетят панихиду.

— На данный момент у меня нет такой информации, но когда будет, я обязательно дам вам знать.

— Спасибо. Я понимаю, вы очень заняты. Я пойду приведу родных.

Когда он вышел из комнаты, Ева подвинулась к Рорку.

— Я думаю, тебе следует поговорить с детьми.

— Мне так не кажется.

— Они мальчишки. Тебе легче будет с ними объясниться.

Сидя по-прежнему в непринужденной позе, он невозмутимо отпил чай.

— Трусиха.

— Да, но это не значит, что я не права. К тому же здесь отдаю приказы я.

— А я всего лишь гражданское лицо.

— С каких это пор? — бросила она в ответ.

— Попробуй чай. Очень вкусный.

— Я тебе покажу, что ты можешь сделать с этим чаем.

Но Ева решила подождать с демонстрацией, потому что в эту самую минуту в гостиной появилось все семейство Сингов.

Женщина была темнокожей, с точеными скулами и царственной осанкой африканской принцессы. В ней было не меньше шести футов роста, и эти шесть футов были заполнены роскошными формами, которые она несла с гордостью. Мальчики шли между мамой и папой, родители держали их за руки. Семья выступала общим фронтом.

Ева мало что знала о детях, но одно поняла: в эту минуту перед ней были два самых красивых экземпляра этого вида. У них были отцовские черные миндалевидные глаза, материнские скулы и кожа непередаваемого золотистого оттенка, унаследованного от обоих родителей. И эта золотистая кожа прямо-таки светилась совершенством.

Сами мальчишки тоже держались за руки, и это было так трогательно, что ей показалось, будто ее сердце кто-то зажал в тиски. До нее донесся вздох Рорка, она поняла, что он тоже заметил.

Эта юность, невинность, красота не должны сталкиваться с бессмысленной жестокостью и смертью.

— Моя жена Сьюзен, мои сыновья Стивен и Майкл.

— Лейтенант! Вы пришли помочь Барту. — Сьюзен ласково поглаживала Стивена по спине.

— Да. Спасибо, что уделили нам время. — Ева собралась с духом и повернулась к детям: — Мне очень жаль, что вы потеряли друга.