Смертельная игра

— Фантазировать не запрещено ни законом, ни должностными инструкциями.

— В этом-то и дело. Чтобы вдруг решить претворить фантазии в реальность, нужен либо определенный склад характера, либо какой-то взрывоопасный конфликт. — Ева забарабанила пальцами по рулю, обдумывая эту мысль. — Под психологический портрет предполагаемого убийцы, я считаю, подходят все трое. И претворять фантазию во что-то максимально приближенное к реальности — их ежедневная работа. Еще один шаг — и все уже в реале.

Она взглянула на встроенный в приборную панель телефон и улыбнулась, прочитав сообщение.

— Рио не подвела. Собирай три команды, — приказала она Пибоди.

— Кто? Я?

— Ты здесь еще кого-нибудь видишь?

— Нет, но…

— Чтобы в каждой было по электронщику. Мы с тобой пройдемся по всем трем местам. Изъять все оружие, даже игрушечное. Осмотреть прямо на месте все диски, все компьютеры, все средства связи. — Ева бодро пробежалась по списку, пока Пибоди судорожно вытаскивала свой карманный компьютер, чтобы за ней записывать. — Что не так — везти в управление. Проверить на частицы крови все раковины, ванны и душевые. Осмотреть всех без исключения роботов во всех помещениях.

— Есть. — Пибоди сглотнула, затем кивнула. — Поняла.

— Отлично. Выполняй. Мы с тобой заедем в «Играй», предупредим партнеров. Пусть старший в каждой группе получит на руки ордер на обыск отведенного им помещения.

— Принято. Даллас, ты правда считаешь, что, если кто-то из них убил Барта, у них дома остались улики?

Ева вспомнила банальную коробку из-под пиццы.

— Бывает и так.

15

Пока Пибоди по телефону собирала команды, Ева связалась с Уитни и доложила последние новости майору.

— Вы подозреваете его партнеров по бизнесу? Убийство по сговору?

— Нет, сэр. Не думаю, что это мог быть сговор или что все трое способны подстроить убийство. Это возможно, но также не исключено, что это были двое из них. Ведь психологический портрет Миры с высокой вероятностью указывает на то, что убийц было двое. Однако…

«Как же это объяснить?»

— Сговор между двумя из них не подходит. Слишком шаткая теория. Если двое из четырех партнеров в сговоре, неужели остальные двое не заметили бы? Полагаю, из-за нового проекта они все были на взводе, это спровоцировало трения внутри коллектива. Но чтобы спланировать такое убийство, нужно много времени, и это требует чего-то более замечательного, чем просто трения между друзьями и деловыми партнерами. Трения по работе могли послужить для кого-то из них поводом, катализатором, но причины должны были существовать раньше.

— Так для кого же конкретно?

Ева помедлила.

— Я смогу точнее ответить на этот вопрос, когда увижу, что даст нам обыск. К тому же обыск личного пространства — это еще и психологическое давление. Я хочу понаблюдать за их реакцией.

— Подбавить огня и посмотреть, кто из них закипит?

— Что-то вроде того, сэр.

Закончив доклад, Ева обернулась к Пибоди и заметила, что та вопросительно на нее уставилась.

— Что?

— Ты знаешь, — сказала Пибоди с подозрительным прищуром.

— Я много чего знаю.

— Ты знаешь, кто именно.

Ева покачала головой.

— Я склоняюсь к одному из них.

— К кому именно?

— А сама-то ты как думаешь?

— Так нечестно! — Подозрительный прищур сменился надутыми губками. — Мы же напарницы. Ты мне все должна рассказывать.

— Ты же детектив. Должна сама до всего докапываться.

— Ладно, ладно. Я поняла про половину, про шаткую теорию и как двое могли грохнуть закадычного друга. Но, мне кажется, их точно должно было быть двое. Не из-за психологического портрета, хотя по мне он неплох, но просто потому, что так надежнее с точки зрения организации. Один потихоньку сваливает из офиса и все проворачивает, другой остается и его прикрывает.

— Ты права. Так надежнее.

— Но ты все равно считаешь, что это кто-то один?

— Да, считаю. У них там слишком тесный круг друзей. Квадрат, или как там они себя называют. Все друг за друга держатся, всегда вместе. Одного переклинило. Он мог бы скрывать обиду, зависть, ненависть, тщеславие, что бы там ему ни послужило причиной или оправданием убийства. Мол, плохое настроение, работы невпроворот, голова не тем занята. Теперь представь, что их двое. И это значит, что зачинщику надо было перетянуть на свою сторону другого партнера, довериться ему.

«Снова шатко, — подумала Ева. — Одна половина команды перевесила бы другую».

— Теперь уже двоим пришлось бы скрывать, что они ненавидят третьего, — продолжила Ева, — а люди в общем и целом не очень-то умеют скрывать такие эмоции. А после убийства им обоим пришлось бы демонстрировать, как они потрясены и убиты горем — не только нам с тобой, но и третьему оставшемуся члену команды.

— А если в сговоре были все трое?