Смертельная измена

Мой сладенький!

У меня есть немного времени, чтобы написать тебе письмо. Папа уехал за покупками, а я сижу на террасе. Здесь слишком жарко, чтобы хоть что-нибудь делать в саду или в доме.

Три дня назад я говорила по телефону с твоим ректором. Он сказал, что ты уже очень хорошо освоился. Это прекрасно, мой дорогой! Я уже радуюсь твоему следующему письму, чтобы узнать, что ты действительно счастлив.

Сегодня утром папа перекопал огород. Это просто безумие при такой жаре. Но ты же знаешь, какой он. Он не щадит себя и не может даже пяти минут посидеть спокойно, ничего не делая.

Кстати, лисенок теперь приходит к нам регулярно. Каждое утро, когда мы завтракаем, он сидит у кустов и не убегает даже тогда, когда папа относит ему корм.

Кроме того, у нас есть маленькая синица, которая каждый день прилетает к окну и стучит в стекло. Я насыпала ей хлебных крошек, но она не обратила на них внимания. Похоже, она не голодная. А когда я выхожу из дома, она улетает. Пугливая птица, но я настолько привыкла к ней, что огорчилась бы, если бы ее вдруг не стало.

Любимое мое сокровище, всего тебе хорошего. Пиши, если тебе что-то нужно, мы помним о тебе, мы думаем о тебе, мы рады тебе и всегда во всем поможем.

С любовью, мама и папа.

Она как раз положила письмо в ящик, когда вернулся Лукас.

Магда посмотрела на него.

— Кстати, я хочу поехать в Рим, — сказала она, — причем прямо завтра.

— Зачем? Что это даст?

— Я хочу проверить гостиницы, названия которых мы нашли в его компьютере. Может быть, я что-нибудь узнаю. Какую-то мелочь, которая поможет нам. Я просто не могу больше сидеть, ничего не делая! Я не могу примириться с тем, что Йоганнес не вернется, а я так никогда и не узнаю, что с ним случилось. Я этого не выдержу. Ты это понимаешь?

— Да, конечно… — Лукас помолчал. — Но что это даст, Магда? Ты узнаешь, что он или не останавливался ни в одной из этих гостиниц, или жил в одной из них и такого-то числа уехал. И не сказал портье, куда именно. Ты не продвинешься ни на шаг, только станешь еще несчастнее, чем сейчас.

Магда уставилась на него, а потом у нее из глаз полились слезы. Но это был не просто плач. Она выла как раненый зверь.

Лукас настолько испугался этого неожиданного взрыва чувств, что пару секунд не знал, что делать. Он попытался обнять ее, но она оттолкнула его и зарыдала еще громче.

— Что с тобой? — смущенно пробормотал он. — Что случилось? Что я сделал?

— Ты все разрушаешь! — закричала она. — Ты отнимаешь у меня надежду, потому что не хочешь, чтобы он нашелся! Ты рад, что его здесь нет, правда? Ты не ищешь его и не помогаешь мне! Из-за тебя все становится только хуже!

Ее слова напоминали горную лавину, которая становится все мощнее и в конце концов убивает жизнь в долине.

— Я этого не выдержу! — кричала она. — Неужели ты не понимаешь? Этот страх, что с ним что-то случилось, эта неопределенность… Я бесконечно тоскую по нему! А то, что мы делаем, как живем, так бессмысленно, так глупо! Я сойду с ума, Лукас, я не могу просто сидеть и ждать!

— Я знаю. И понимаю тебя, — пробормотал он.

Но она снова взорвалась.

— Ничего ты не знаешь и не понимаешь! Ничего! Ты понятия не имеешь, как я себя чувствую и что у меня внутри! — Она с силой ударила себя в грудь. — Я не могу больше, Лукас, я этого не выдержу!

Магда опустила голову на руки и беззвучно заплакала. Он молча стоял рядом, не решаясь даже погладить ее по голове.

Через несколько минут она встала.

— Мне кажется, я убью себя, — прошептала она и пошла наверх, в спальню.

Лукас несколько раз слышал, как она звала Йоганнеса, потом все стихло. Он сидел в кухне, словно на горящих углях, и не знал, как поступить.

Он выдержал три часа. Потом пошел наверх и тихо приоткрыл дверь.

Она неподвижно лежала на кровати, но не спала, а смотрела в окно. Даже когда он появился в дверях, она никак на это не отреагировала.