Смертельная клятва

— Думаю, мне слишком больно еще, — решается она, и я мрачно посмеиваюсь, запирая ее в клетку, когда пар из душа начинает наполнять комнату.

— Теперь ты моя, зайчонок. — Я поднимаю руку и провожу костяшками пальцев по ее скуле. — Если хочешь выбраться из ловушки, дай мне знать. Потому что в противном случае я буду делать со своей маленькой игрушкой все, что захочу.

Мой член напрягается еще сильнее, поднимаясь с ноющей пульсацией, когда Сабрина смотрит на меня своими фарфоровыми кукольными глазами, широкими и голубыми.

— Я…

— Хочешь уйти, зайчонок?

Она закусывает губу, явно боясь снова принять мой член. При этом осознании меня охватывает волнение, оно пробегает вверх и вниз по моему позвоночнику, возбуждая меня почти до боли. Она резко трясет головой, и мне приходится изо всех сил удержаться, чтобы не перевернуть ее и не перегнуть через стойку в ванной. Я почти чувствую, как ее влажное тепло снова сжимается вокруг моей набухшей головки члена.

— Полегче, зайчонок. — Я еще раз провожу костяшками пальцев по ее щеке. — Я не хочу сломать тебя в первую же ночь. Я позволю тебе выздороветь.

В ее глазах мелькают облегчение и разочарование, борющиеся друг с другом, когда я поворачиваюсь, чтобы пойти в душ. Она следует за мной, и я ныряю с головой под воду, испытывая чувство облегчения, когда меня омывают горячие брызги.

Напряженность боя в сочетании с последовавшим за ним грубым сексом заставила меня вымотаться, мои мышцы напряжены и болят. Я позволяю теплу охватить меня, прежде чем понимаю, что Сабрина, вероятно, замерзла и стоит обнаженной по другую сторону душа, и я меняюсь с ней местами, ища шампунь и мыло.

— Ты можешь воспользоваться моим, — говорит она, уходя под воду. — Но от тебя будет пахнуть персиками и клубникой.

— Меня это устраивает. — Я ухмыляюсь, доставая шампунь с ароматом клубники. Я узнаю этот запах, как только открываю крышку, я чувствовал его каждый раз, когда целовал ее, проводил языком по ее горлу, чувствуя запах ее волос в носу. — Это будет приятная замена лесному или морскому, или как там, говорят, пахнут мужские вещи.

Сабрина смеется, одним из тех ярких, искренних звуков, которые звучат так, словно это случается не так уж и часто. Я понимаю, что звук мне нравится больше, чем следовало бы.

— Теперь ты будешь пахнуть, как одна из тех корзин с фруктами, которые мне присылают.

— Вкусно. — Я натираю волосы пеной, останавливаясь, чтобы встретиться с ней взглядом. — Совсем как ты, принцесса.

Ее щеки краснеют сильнее. Ее так легко заставить покраснеть, и мне это тоже нравится.

Мы снова меняемся местами, и Сабрина колеблется, глядя на меня и покусывая губу — тик, который, как я понял, означает, что она что-то обдумывает.

— Что такое? — Спрашиваю я, и она закусывает уголок одной губы зубами.

— Ты собираешься остаться на ночь?

Этот вопрос меня пугает, хотя, полагаю, на самом деле так не должно быть. Я только что лишил ее девственности, неудивительно, что после этого она может захотеть, чтобы я остался.

— Ты хочешь, чтобы я остался? — Спрашиваю я, и Сабрина колеблется, явно не понимая, что ей ответить.

— Все в порядке, если ты не хочешь, — быстро говорит она, но в ее лице появляется что-то странное. Намек на страх, который, как мне кажется, не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к ситуации, ни к тому, что произошло между нами сегодня вечером, и я хмурюсь, подходя к ней.

— Сабрина, ты мне что-то не договариваешь?

— Я…

Одним быстрым движением я приближаюсь к ней, прижимая ее к кафельной стене душа, удерживая ее руками по обе стороны от ее головы. Мой член мгновенно напрягается от ее близости, кончик его хлопает по моему тугому животу, жадно пульсируя к ней, но я игнорирую это. Меня больше беспокоит то, что вызывает страх, скрывающийся в ее глазах прямо сейчас, что пугает ее настолько, что она не хочет оставаться одна.

— Я видела след, — говорит она тихим голосом, настолько тихим, что я почти не слышу ее из-за шлепков воды по полу душа. — Снаружи. Отпечаток ботинка, который выглядел достаточно большим, чтобы принадлежать мужчине.

Уголек горячего ревнивого гнева разгорается у меня в животе, раздуваясь наружу, когда я смотрю в ее большие голубые глаза.

— Когда? — Требую я, и она слегка вздрагивает от стали в моем голосе.

— Два дня назад, — тихо говорит она. — Я сфотографировала его, но…

— И ты мне не сказала? — Гнев вспыхивает, и я смотрю на нее сверху вниз, стиснув челюсти. — О чем ты думала, Сабрина?

— Что тебе все время приходится меня спасать! — В ней вспыхивает ответный гнев. — Я не могу привыкнуть к тому, что ты заботишься обо мне, Каин. Не тогда, когда ты из тех мужчин, которые не собирались оставаться даже на ночь после того, как ты меня трахнул в первый раз, пока ты не подумал, что я, возможно, захочу, чтобы ты это сделал.

Я прищуриваюсь, глядя на нее.

— Это ты сказала, что хочешь действовать медленно, принцесса. Я подумал, может быть, тебе понадобится немного места.

Она неэлегантно фыркает.

— Мы прошли это мимо, когда ты поставил меня на колени и назвал меня шлюхой, засовывая свой член мне в горло.