Смертельная клятва

Медленно я оборачиваюсь, мои пальцы запутываются в юбке платья, когда я чувствую, как руки Каина тянутся к пуговицам сзади. Он расстегивает их одну за другой, резко дергая за каждую кнопку, как будто они были созданы специально для того, чтобы замедлить его движение. Я почти боюсь, что он может порвать платье, но он расстегивает их все, пока я не чувствую, как его пальцы тянутся к молнии наверху, которую прикрывают пуговицы, и он начинает тянуть ее вниз.

Это не первый раз, когда я раздеваюсь с Каином. Это даже не первый раз, когда мы разыгрываем подобные грубые, унизительные фантазии. Но почему-то это кажется другим. Я не знаю, дело ли в кольце на моем пальце и в клятвах, которыми мы сегодня обменялись, или в том, как он себя ведет сегодня вечером, с темной, собственнической ноткой, которая даже более интенсивна, чем в любую другую ночь, которую мы провели вместе. Но такое ощущение, будто он впервые раздевает меня догола, как будто кончики его пальцев, скользящие по основанию моего позвоночника, когда он расстегивает молнию, — это что-то новое, неизведанное.

— Так идеально, — шепчет Каин, его руки гладят мою спину, и он начинает расстегивать платье. Кончик пальца касается кружевной ленты бралетта, который я выбрала под платье. — Я вижу, ты выбрала что-то особенное для сегодняшнего вечера, принцесса.

— Это же наша брачная ночь. — Я сопротивляюсь желанию повернуться и посмотреть на него, поскольку он еще не сказал мне об этом. У меня странное ощущение, что именно сегодня, из всех ночей, мне следует подчиняться его указаниям. — Я хотела, чтобы она была особенной.

— Да? — Он стягивает бретельки моего платья с моих рук, и я дрожу от ощущения его шероховатых ладоней на своей коже. — Я ждал этого вечера, кажется, слишком долго, Сабрина.

Дрожь пробегает по мне, когда я думаю об этом, что даже за столь короткое время, что мы знаем друг друга, он хотел меня так сильно, что ему казалось, что это целая вечность. Меня радует, что даже если я все-таки оказалась в браке по расчету, то именно с этим мужчиной. Кем-то, кто любит меня настолько сильно, что был готов сделать это, чтобы защитить меня.

Платье соскользнуло с моей груди и обхватило мою талию, а руки Каина скользнули к моим бедрам, опуская юбку так, что вся она растекалась по полу у моих ног, лужица кружев, шелка и тюля. Его пальцы скользят по краю кружевных трусиков, и я слышу его тихое дыхание.

— Ложись на кровать, принцесса, — рычит он, поворачивая меня лицом к ней. — Ложись на спину.

Я чувствую на себе тяжесть его взгляда, пока иду к кровати. Каждое ощущение усиливается: от скольжения одеяла по коленям, когда я забираюсь на матрас, до прохладной шелковистости подушек на затылке, когда я ложусь. Я смотрю на Каина, и его взгляд скользит по мне, рассматривая каждую деталь, когда он начинает расстегивать рубашку.

Мой желудок сжимается, когда я смотрю на него. Я никогда не видела такого великолепного мужчину, как он: каждый дюйм его тела покрыт мускулами, покрыт татуировками, кружащимися по его коже. У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю, как он расстегивает рубашку, пуговицу за пуговицей, и вижу, как ухмылка изгибается в уголках его губ, говоря мне, что он точно знает, насколько мне нравится шоу.

— Нравится то, что ты видишь, принцесса? — Бормочет он с весельем в голосе, и я киваю, кусая губу.

Его рубашка падает на пол, и он одним плавным движением сбрасывает брюки от костюма и боксеры, его член напрягается, когда он приближается к кровати. Я чувствую прилив удовольствия и удовлетворения, зная, что смогу снова так быстро довести его до оргазма. Это то же самое чувство силы, которое я почувствовала, когда он впервые поцеловал меня в спортзале, это осознание того, что я могу дать то, чего хочет Каин, и что, если бы я попыталась, возможно, не было бы конца тому, что он сделал бы для меня, чтобы отдать мне больше.

Он ложится на кровать, становится на колени между моими ногами, и я вздрагиваю, когда он проводит руками по моим икрам, внутренней стороне бедер, разводит мои ноги в стороны, когда он смотрит на меня с новым голодом, который точно говорит мне, чего он хочет.

— Ты была для меня хорошей девочкой, стоя на коленях, — шепчет он. — Поэтому я думаю, что ты заслуживаешь награды. — Его пальцы поднимаются вверх по моим бедрам, все ближе и ближе к тому месту, где я тянусь к нему, пока не задевают мокрую кружевную ткань моих трусиков.

— О, ты промокла для меня, — шепчет он хриплым голосом, когда он сплетает пальцы в кружево. — Такая чертовски мокрая — Его пальцы сжимают ткань, а затем рвут ее.

Я издаю испуганный визг от удивления, когда он разрывает трусики, отодвигая ткань в обе стороны, и наклоняется, чтобы ощутить теплое дыхание на моей влажной коже. Я задыхаюсь, желание содрогается во мне, когда он скользит языком по моей киске одним длинным, горячим прикосновением, от которого я дрожу под ним, его язык извивается и порхает по моему клитору, когда я вскрикиваю.