Смертельная красота

– А на моем месте я бы на тебя даже не посмотрел.

Беззлобно переругиваясь, они делают круг по внешней аллее парка. Где-то за тучами прячется солнце, иногда оно находит прорехи и выглядывает на Землю. Под его лучами становится понятно, что зима окончательно ушла и весна вот-вот начнет пробуждать к жизни деревья и траву. Птицы уже щебечут так громко, будто только от их криков зависит целый мир. В воздухе пахнет той самой влагой и прелыми листьями, отчего просыпается радость на душе.

В первой половине дня в парке малолюдно. От скуки ППСники считают, сколько встретили человек и сколько их обогнали.

– Может, посидим? Задолбался уже ходить.

– С твоим пузом тебе надо больше двигаться.

– А тебе на глистов надо провериться. Ты жрешь все время, но тощий, как карандаш.

– У меня метаболизм быстрый.

– О, смотри, что там? – прерывает перепалку первый.

– Где?

– Да вон же!

– Похоже, баба какая-то.

– Давай забьемся, что солевая?

– Да че тут забиваться, видно же, что под чем-то.

На прогалине, чуть в стороне от дорожки, лежит обнаженное тело. Руки раскинуты в стороны, будто девушка собиралась взлететь или обнять весь мир. Длинные волосы необычной короной аккуратно разложены вокруг головы. ППСники подходят сбоку, чавкая ботинками по не до конца просохшему газону.

– Э, барышня, тебе там не холодно? – издалека окликает лежащую тот, что повыше.

– Гражданочка, поднимаемся. Поднимаемся, поднимаемся! Вещички где потеряла, убогая?

Она не меняет положение, не вздрагивает от окрика, даже не поворачивает головы. Ее белое тело ярко контрастирует с весенней черной землей. И кажется таким неуместным среди жухлой прошлогодней травы, листьев и появившихся из-под снега фантиков и какого-то мелкого мусора.

– Вот дерьмо! – ругается здоровенный ППСник, первым дошедший до девушки.

Его напарнику хватает одного взгляда, чтобы, зажав себе рот, рвануть в кусты. Его выворачивает наизнанку только что съеденным мороженным, и от этого желудок сжимается в спазмах еще сильнее и болезненее.

– Твою ж мать бог любил, да недолюбил!

Продолжая причитать, ППСник подносит рацию к губам.

– База, это четвертый. У нас на маршруте жмур. Шлите опергруппу.

– База – четвертому. Повторите.

– Парк Западный, обнаружена мертвая девушка. Запрашиваем опергруппу, – повторяет полицейский. – Ты не тупи там, у нас тут полная жопа. Гони оперов на место.

– Эфир не засоряй! Ждите.

* * *

– Вы готовы записывать? – спрашивает Сергей Алексеевич.

– Да, диктуйте, – отзывается участковый, старательно не глядя на тело молодой девушки.

– Возраст – примерно девятнадцать-двадцать пять лет, рост – около ста семидесяти, вес – пятьдесят пять-шестьдесят килограммов, телосложение спортивное, развитое. Лежит на спине, верхние конечности разведены в стороны, нижние – вытянуты параллельно друг другу. Голова трупа ориентирована на юго-запад… Успеваете?

– Угу, – кивает участковый.

– Далее. Кожные покровы – чистые, гематом, ссадин и трупных пятен не обнаружено. На пальцах рук есть царапины от одного до… – Сергей Алексеевич прикладывает линейку, – …до четырех с половиной сантиметров. На животе трупа – продольный разрез… Вам нехорошо?

Миронов внимательно смотрит на участкового. Немолодой уже мужчина бледен и то и дело отирает пот со лба. Понять его можно – не каждый день ему приходится выезжать на такие трупы.

Какой-то зверь вспорол живот молодой девушки тремя точными разрезами, одним продольным и двумя поперечными. А потом развернул куски, как раскрытую книгу. Неповрежденные органы выставлены напоказ. Бесплатный непрошеный анатомический театр под открытым небом.

– Возьмите у меня в чемоданчике вон там, в кармашке, ментоловые леденцы, – предлагает Сергей Алексеевич. – Станет полегче.

– Спасибо, – мотает головой участковый. – Я потом на эти леденцы смотреть не смогу. Я в норме, давайте дальше.

– Кровь на месте обнаружения тела отсутствует. Есть незначительное скопление крови в брюшной полости. Судя по трупному окоченению и температуре окружающей среды, смерть наступила между половиной одиннадцатого вечера и часа ночи от болевого шока. Тело после наступления смерти было перемещено.

– Это ее, получается, где-то выпотрошили и сюда выбросили? – спрашивает участковый, все еще глядя на труп, но не поднимая взгляд выше лодыжек.

Ему приходилось не раз выезжать на самоубийц, жертв пьяных разборок и несчастные случаи, но чтобы вот так вот молодую девку, как какую-то свинью, вскрыли… Перед глазами сразу встает старшая дочка, заканчивающая в этом году школу. Такая же вот пигалица, до ночи где-то пропадает. Эту тоже ведь где-то сейчас мамка с папкой ждут. Ждут и не дождутся, потому что она вот тут лежит на земле и смотрит в небо полураскрытыми обессмысленными глазами.