Смертельная любовь

Спустя тридцать лет Александра Аркадьевича как человека, знавшего лично великого реформатора театра, пригласят в Норвегию прочесть о нем цикл лекций. Советское правительство лектора не выпустит. А затем предложит выметаться с концами.

Пока что свободный художник поступает в студию Арбузова и Плучека, где принимает участие в написании и постановке знаменитого «Города на заре».

С началом Отечественной войны в армию его не берут. Комиссуют по болезни сердца. Но он все же попадет на фронт. С Театром народной героики и революционной сатиры, который создаст в Грозном, куда отправится в эвакуацию. В этом театре начинают Махмуд Эсамбаев и Сергей Бондарчук.

А вскоре разнесется слух, что в Чирчике, под Ташкентом, Плучек собирает арбузовцев в Первый фронтовой молодежный театр.

Галич поедет. И найдет там свою любовь.

Он и Валя будут играть в одной пьесе.

Сценическое чувство преобразится в реальное.

Через год на свет появится дочь – Алена Галич.

В юности Валей был очарован еще один участник арбузовской студии и тоже будущий драматург Михаил Львовский. Ей посвящен его знаменитый фильм «В моей смерти прошу винить Клаву К.».

* * *

А в Москве в это время терзается поисками любви Ангелина. Прохорова по отцу, Шекрот по мужу.

Все перепуталось в этой семье. Отец, полковник, а позже бригадный генерал, Николай Николаевич Прохоров, из крестьян, большой, седой, статный, выглядел столбовым дворянином. Мать, Галина Александровна, напротив, из знаменитого дворянского рода Корвин-Круковских, молчалива и незаметна.

Аня, как она именовалась в ту пору, открыта, доверчива, добра, преданна в дружбе и влюбчива. Амбициозная, незаурядная, нервная, она засматривалась исключительно на известных, модных и успешных. Хотя долго и безответно была увлечена обычным мальчишкой Осей Роскиным. Узнала о его гибели на фронте – безутешно рыдала. В промежутке неожиданно завела роман с красивым – пепельные волосы, длинные ресницы – и совершенно заурядным ординарцем отца. Услыхав, что дочь ждет ребенка, разъяренный начальник приказал подчиненному жениться. Она еще и фамилию ординарца взяла. Простонародную, но – польскую.

Как-то раз Аня ехала вместе со своим приятелем Юрием Нагибиным, будущим писателем, в троллейбусе номер два. От Арбатской площади до Сельхозвыставки. До их общего киношного института. И всю дорогу хохотала, не закрывая рта. Когда же он сказал, как ей идет смеяться, в ответ увидел померкшее лицо и услышал: «Какая разница? Игра сыграна и проиграна… Проиграна бездарнейшим образом».

У нее уже была маленькая дочь Галя, муж пропал без вести на войне – она считала жизнь конченой.

Впрочем, скоро был прикормлен и приголублен еще один – человек своего круга, выпускник режиссерского факультета ВГИКа, будущая знаменитость. Пока что, призванный в армию, он охранял военные рубежи столицы в районе Салтыковки и всякий раз, получив увольнительную, мчался на Кропоткинскую, к возлюбленной. До войны он был одним из самых завидных женихов Москвы. Состоятельный дед баловал внука, чьи пиджаки, пальто и шуба на бобре не давали покоя соперникам. Кое-что нынче хранил у Ани. Снимал с себя заношенное армейское, принимал ванну, переодевался в цивильное и – преображался. Аня набрасывала на себя розовое боа из трофейных перьев, бывшее в употреблении и все равно шикарное. Отправлялись в свет: в компанию, в гости, а то и в ресторан.

И вот тут дорожки Ангелины и Галича однажды пересеклись.

* * *

Александр Галич: «Приключение начинается по-разному. Иногда неожиданно. Иногда совсем просто. Иногда одновременно просто и неожиданно…»

* * *

Влюбленный воин познакомил их где-то на улице, Аню с Сашей, на ходу. Аня никак не могла пропустить высокого красавца с благородным узким лицом и обширным лбом, избалованного успехом, прежде всего, у женщин, красноречивого и обаятельного, к тому же, умевшего носить одежду даже лучше воина. Саша, увидев Аню, распустил хвост. Его зазвали на Кропоткинскую, чтобы продолжить пир духа в домашних условиях. Саша опоздал на метро и должен был дожидаться утра. Тем более, что у воина кончалась увольнительная, и он исчез, оставив эти рубежи без охраны.

Всю ночь Саша читал Ане стихи. Последнюю точку поставил Мандельштам.

Последовало драматическое объяснение. Аня, сложив в чемодан вещи отставленного любовника, объявила, что полюбила Сашу. Отставник заплакал. Аня заплакала тоже. Он подумал, что эти слезы – знак возвращения женщины. Но женщина, утерев их, железным тоном повторила прежнее.

Саша сказал Нагибину, с которым тоже подружился: «Ты знаешь, мы теперь с Нюшкой». Так впервые прозвучало новое имя Ани-Ангелины.

Этому событию предшествовало другое: в студии произошел резкий конфликт между Арбузовым и Плучеком. Студийцы все подписали письмо, в котором Плучеку было предложено уйти. Все, кроме Галича. Галич покинул арбузовцев вслед за Плучеком.

С распадом студии Валентина уехала работать в театр в Иркутске. Галич собирался последовать за ней. Не последовал. Узнав, что у него связь с другой, она порвала с ним.

Дочь Алена осталась с отцом. И оставалась – до десяти лет.