Смертельная ночь

— Кендалл! — громко позвал Эйдан, затем остановился и прислушался. Ему показалось, что он слышит стон, и он ринулся на этот звук, водя фонарем.

На одной из могил он заметил какую-то черную массу. Человек! Он подскочил и тронул его рукой. Тот застонал. Винни!

— Винни, что происходит! — заревел он. — Где Кендалл?

Глаза Винни были закрыты. Из глубокой ссадины на голове струилась кровь. Эйдан спешно набрал 911 и вызвал скорую помощь, стараясь говорить спокойно.

На кладбище, казалось, никого больше нет.

— Мистер Флинн? — раздался вдруг тихий испуганный голос.

Эйдан направил на голос фонарь и увидел Джимми, который дрожал как осиновый лист.

— Духи, духи, мистер Флинн! — прошептал он. — Злые духи!

— Где они, Джимми? Где? Покажи!

Джимми ткнул пальцем, но в этом уже не было необходимости.

Она вернулась. Женщина в белом. Она стояла у склепа, маня его. С ней были двое мужчин в униформе — один в желтовато-коричневой с серым, а другой в темно-синей. Все трое, казалось, торопят его войти.

Он бросился в склеп.

Кендалл поднялась на дрожащих ногах, лицом к лицу с вооруженным монстром. Пусть она не собиралась сдаваться без боя, но как прикажете биться с пустыми руками против огромного ножа?

— Наконец-то я тебя поймал.

Голос был знакомый. Дружелюбный.

— Я так давно о тебе мечтал.

— Да? — спросила она, стуча зубами. — Почему же ты мне раньше не сказал?

— Я все собирался… я выжидал… и вот — говорю.

— Это ты убил Шейлу.

— Конечно.

Голос… такой знакомый…

— Понимаешь ли… Меня считают гением в моей профессии, которая мне очень помогает. Я знаю, что они ищут, когда есть труп. А если трупа нет — то они не ищут ничего. А где лучше всего хранить трупы? Правильно — на кладбище.

— Джон Эйбел. — Она наконец узнала его.

— Разумеется. — Он опустил капюшон. Он выглядел так, как всегда, и от этого становилось еше страшнее. — За последнее время… я сильно оголодал. — Он покачал головой. — Многие попадают ко мне изуродованными, безобразными. А в смерти есть красота, особенно в ее процессе. Но на работе…

— Ты давно начал убивать, — сказала она.

— Раньше я не был таким голодным, — оскалился он. — Но… потом я обнаружил эту крипту под семейным склепом, и убивать стало легче. Я, конечно, не мог предвидеть наводнение и подъем уровня воды. Глупо, наверное… Хотя за все время всплыли всего-то две кости. А знаешь… женщинам, которых я… скажем, любил… им не стало хуже. Пустячные, ничтожные существа. Их никто, в сущности, не искал.

— Но Шейлу ищут, — заметила она.

— О да. Но Шейла… это была необходимость. Она слишком интересовалась историей, совала повсюду свой нос. Я не мог допустить, чтобы она наткнулась на мой… тайник. Я часто приезжал сюда. Как-то я нашел гроб с останками солдата Гражданской войны. Забавно, что его похоронили вместе с его дневником, который отлично сохранился в промасленном лоскуте. Интересный был человек. У нас с ним много общего… Так что…

— Амелия видела огни, — сказала Кендалл.

Он улыбнулся своей обычной улыбкой. Теперь она знала, как улыбаются чудовища.

— Но зачем тебе все это? — тихо спросила она.

— Мною движет голод, — ответил он так, как будто говорил о чем-то само собой разумеющемся. — Не каждому позволено удовлетворять свой голод. Но я гений, и я заслуживаю этого. Я устал видеть безобразную смерть, мне хочется убивать молодых, трепетных, прекрасных… Но вначале я с ними нежен… Когда приходит смерть, ужас в глазах женщины сменяется покоем. И она красива. Пока не начнет гнить. — Он пнул по воде с плавающими в ней костями. — Пока еще никому не удавалось избежать разложения…

Он придвинулся почти вплотную. Протянул руку, коснулся ее щеки.

— Ты такая красивая…

— Ты не понимаешь, — сказала она, — тело гниет, но душа бессмертна.

— Что? — удивился он.

— Я знала о тебе. Мне говорили духи. Они и сейчас здесь. На твоем месте я бы бежала отсюда без оглядки и пряталась. Ты же гений, ты заслуживаешь жизни. Но тебе нужно уходить — если ты не хочешь повстречаться с духами.

— С какими еще духами?

Краем глаза она заметила у себя под ногами большую кость с остатками одежды. Сердце замерло у нее в груди — сейчас или никогда.

Она быстро нагнулась, схватила кость и изо всех сил врезала ему по голове. Он вскрикнул, оступился и выронил нож, который с плеском шлепнулся в воду. В воду. Она уже поняла, что где-то здесь должен был быть выход к реке. Она бросилась бежать, сама не зная куда, но он нагнал ее, схватил за волосы и повалил в зловонную жижу. И хуже всего — в руке у него снова был нож.

Эйдан ворвался в склеп, освещая путь фонарем. Там никого не было. Только женщина в белом, стоя у алтаря, манила его к себе. И вдруг исчезла. Он обогнул алтарь и увидел зияющий провал на месте фальшивого пола. Он без колебаний прыгнул в темноту.

Он тяжело приземлился, в туче брызг, не удержался на ногах и упал, выронив при этом кольт.

— Эйдан! — вскрикнула Кендалл.

— Не подходи! — раздался мужской голос, хриплый, почти нечеловеческий.

Джон Эйбел.

Он держал нож у горла Кендалл.

— Убей его, Эйдан, — тихо сказала она, — или он убьет нас обоих.