Смертельная очередь

Интенсивность обстрела резко сократилась. Теперь затворы лязгали значительно реже, длинные очереди сменились на «отсеченные», по два патрона. Совсем смолкли пулеметы.

Когда у вертолетов закончился боезапас, наступила почти тишина. Вертолеты улетели – должно быть, направились на базу пополнять боезапас, – а обещанной поддержки «Ночных охотников» все не было. Бандиты непрестанно лезли на перевал, понимая, что их спасение возможно только в случае полного нашего уничтожения или прорыва под огнем вперед. Но прорываться они не стремились – опасались угодить в «мешок», если ущелье окажется перекрытым. Сбить нас с перевала у них тоже не получалось. Нам некуда было отходить, поскольку банда, разделившись надвое, наступала с двух сторон, а с двух других сторон нас окружали внешне неприступные скалы, подняться на которые никакой возможности мне лично не представлялось.

В какой-то момент показалось, что еще совсем немного, и наступит критический перелом. Часть банды, наступавшая справа, выходила на гребень перевала и грозила разведроте рукопашным боем. Эту сторону с нашей позиции обороняли только два взвода – самый укомплектованный во всей роте личным составом первый и неполный взвод связи. Возглавлял оборону лично я. Но за спинами этих двух взводов три других взвода удачно держали оборону, отстреливаясь от банды и не подпуская ее близко. Когда бандиты оказались почти рядом, я вытащил из офицерского планшета свой трофейный кастет и положил его на землю рядом с автоматом. Рота, похоже, уже начала нести первые потери. О реальных потерях мне еще не докладывали, но я мог представить их по интенсивности боя.

С «Сигмой» бандиты покончили, то ли заставив пограничников отступить, то ли просто их уничтожив. По моим подсчетам, бандитов оказалось намного больше, чем нас перед вылетом предупреждал майор Смурнов. Но Смурнов не виноват, он опирался на данные, полученные от пограничников, а они в густой ночной темноте, особенно если в небе висели невысокие облака, не дающие светить звездам и луне, запросто могли ошибиться.

Майор оказался легок на помине – вышел на связь с командиром сводного отряда подполковником Репьиным, посчитав руководителем операции его. Подполковник вызвал меня на индивидуальную связь:

– «Цветок», «Цветок», «Первый» вызывает! Как слышно?

– «Первый», я «Цветок»! Слышимость удовлетворительная. Стрельба мешает, но не слишком, можно потерпеть. В конце концов, если что-то не расслышу, переспрошу…

Подполковник командовал обороной левого склона перевала и пока успешно отбивал истеричные атаки бандитов, идущие волна за волной.

– Получил сообщение от «Хмурого». С ним связался штаб «Сигмы». Перед рассветом границу перешла вторая банда, идет по следу первой. Численный состав незначительно меньше. Может ударить в спину бойцам группы «Сигма». С этой группой у управления почему-то нет связи, их предупредить не могут.

– По моему мнению, «погранцов» просто уничтожили. Неразумно было им идти в атаку. Они не знали наши силы, рассчитывали, что нас намного больше и мы сможем не только отбить атаку банды, но и контратаковать. Только в этом случае их атака имела бы смысл… Или же они думали, что нас катастрофически мало, и полезли выручать.

– Я примерно это же и передал «Хмурому». Он сообщит в штаб «Сигмы». Но я еще предположил, что убит их радист, и больше некому вести связь – радист ведь у «погранцов» только один. Второго под рукой не оказалось, он домой в отпуск уехал – маму с папой навестить.

– Это тоже вариант, – согласился я. – Возможно, очередь или граната разворотили рацию. А других средств связи у них нет.

– Да, может быть и это. Хотя должны же быть телефоны. Сотовая связь в районе устойчивая… Ну а у тебя там, «Цветок», как дела обстоят?

– Пока держимся. Бандиты рвутся в «рукопашку», мы не против. В «рукопашке» мы их просто сбросим с перевала. Надеюсь, что сбросим их тела.

– Могу тебе перебросить одно резервное отделение второго взвода. В «рукопашке», если дело до нее дойдет, это будет нелишним.

– Только спасибо скажу.

– Тогда встречай. Командует отделением младший сержант Максим Одинцов. С ними могу отправить заместителя командира второго взвода старшего сержанта Горидзе. Их командир взвода – молодец! – сам справляется со всем.

– Да, лейтенант Громорохов – молодец, – согласился я. – Спасибо, товарищ… «Первый». За Автандила отдельное спасибо, он в «рукопашке» один целого отделения стоит… Все, товарищ «Первый», конец связи. Мы работаем.

– Конец связи, – подтвердил подполковник.