Смертельная схватка нацистских вождей. За кулисами Третьего рейха

Сталкиваясь с явными свидетельствами того, что недавние нацисты, оказавшись в оккупационной зоне союзников, отрекались от своих взглядов, Геббельс не скрывал своего возмущения. 11 марта он писал: «Больше всего меня раздражает поведение жителей моего родного города Рейдта… Господин Фогельзанг, известный мне в прошлом, как явный национал-социалист предложил себя американским оккупационным властям в качестве обер-бургомистра. При этом он заявил, что вступил в партию только под нажимом с моей стороны, но не имеет с ней ничего общего. Я вплотную займусь этим господином. Я готовлю акцию, чтобы при первой возможности убрать его с данного поста. Эту акцию должны провести берлинские партийные коллеги, которые уже набили себе руку на подобных делах… Эта акция, как я надеюсь, произведет впечатление, с одной стороны, на вражеские оккупационные власти, а с другой – на население левого берега Рейна».

На другой день Геббельс изложил Гитлеру свой план, каким образом можно «убрать посаженного американцами обер-бургомистра Фогельзанга с помощью создаваемой мною берлинской террористической группы. Фюрер вполне согласен с этим. Вообще мы перейдем теперь к активизации партизанской деятельности в оккупированных противником районах. Я могу положить этому хорошее начало в Рейдте».

Особую ненависть у Геббельса вызвали священники, сотрудничавшие с англо-американскими оккупационными властями. Он писал: «Прежде всего на службу к англо-американцами перешли священники. Здесь будет широкое поле деятельности для наших террористических групп. Впрочем, фюрер намерен, если мы опять вернем захваченные районы, предать этих священников военно-полевому суду, о котором они никогда не забудут».

Исчезали и надежды Геббельса на начало полномасштабного сопротивления оккупационным силам союзниками по мере ухудшения материального положения немецкого населения. Рассказывая о положении в оккупированном Кёльне, Геббельс 16 марта писал: «В городе уже свирепствует голод, а за ним стоят по очереди эпидемии… Население впало в апатию». Теперь Геббельс винил жителей Кёльна за то, что они остались в городе: «Эти немцы вынуждены теперь дорого расплачиваться за неподчинение нашим распоряжениям об эвакуации».

29 марта Геббельс писал: «Конечно, американцы могут сообщать, например, что жители Лимбурга приветствовали их манифестациями дружбы и цветами. Я лично полагаю, что подобные сообщения сильно преувеличены, как и вообще все сообщения с Западного фронта, в том числе и наши; тем не менее, кажется, лимбуржцы не забросали американцев камнями. Как показывает опыт, борьба против оккупационных властей начинается лишь тогда, когда население более или менее приходит в себя».

4 апреля Геббельс признавал, что «население Франкфурта показало себя чрезвычайно трусливым и покорным. Противник публикует об этом сообщения, вызывающие краску стыда. Вступившие во Франкфурт американцы были встречены массовыми демонстрациями и лозунгами: «Давайте расцелуемся и будем добрыми друзьями!» Целоваться-то американцы наверняка согласятся – особенно с франкфуртскими женщинами, но что касается призыва стать добрыми друзьями, то время терпит… От таких сообщений просто тошнит».

Пытаясь объяснить себе, почему на оккупированных территориях не развертывается вооруженное сопротивление, Геббельс утешал себя: «Ведь и в занятых нами в свое время вражеских областях дело обстояло так же: партизанская деятельность разворачивалась лишь спустя некоторое время, но потом нарастала». С этой целью Геббельс прилагал усилия для создания организации «Вервольф».

29 марта Геббельс писал: «Отрадно слышать, что назначенный англо-американцами бургомистр Ахена Оппенхоф расстрелян в ночь на среду тремя немецкими партизанами. Я полагаю, что бургомистра города Рендта Фогельзанга в ближайшее время ждет такая же участь. И все-таки я недоволен деятельностью нашей организации «Вервольф». Ее акции развертываются очень уж медленно, что очевидно, объясняется недостаточным нажимом на нее сверху. Во время очередного доклада фюреру я по возможности постараюсь добиться, чтобы руководство ею перешло в мои руки. Я придам ее действиям совсем иной размах, чем это было до сих пор».

1 апреля Геббельс надеялся на то, что «в Западной Германии постепенно начинается партизанская война». Однако он признал, что руководивший до тех пор созданием «Вервольфа» Прюцман не оправдал его надежд. Оправдываясь, Прюцман говорил Геббельсу, что «население в захваченных противником западных немецких областях все еще ведет себя пассивно и настроено против партии». Геббельс отвергал эти объяснения, требуя от Прюцмана «быть очень энергичным». Кроме того, Геббельс рассчитывал активизировать деятельность «Вервольфа» «с помощью пропаганды, которую мы развернем, используя создаваемую нами новую радиостанцию».