Смертельно безмолвна - 2

Я лишь пожимаю плечами. Я не одобряю подобную затею, но это их дело. Рисковать нужно

осознанно, а эти женщины вроде вполне понимают, на что подписываются.

Сестры Монфор, наконец, одновременно осушают стаканы. Норин сгибается, нелепо

сморщившись, как от крепкого алкоголя, а Мэри-Линетт отворачивается и кидает стакан в

мойку. Она взмахивает руками, выплюнув что-то грубое и злое, а затем поникает.

- Черт, – хрипит она, – какая мерзость, Норин. Не могла приготовить что-то вкусное?

- Это зелье, а не суп, Мэри.

- И все же... все же...

Женщины так и стоят сгорбленные: Мэри возле мойки, Норин возле стола. Но что-то в их

телах начинает меняться. Сначала я думаю, что дело в освещении. На кухне темно. За окном еще

темнее. Я уверен, что мне чудится, как, впившись ногтями в столешницу, Мэри взвывает от боли

и откидывает назад голову. Чудится, как ее плечи с хрустом опускаются, становятся еще меньше, еще тоньше! Я уверен, мне кажется, что, когда Норин поднимает голову, на ее лице впадают

щеки, а затем сужаются глаза, налитые стальным ужасом.

Я не понимаю, как отступаю назад, как Хэрри оказывается рядом. В оцепенении мы

наблюдаем за тем, как ломаются тела сестер Монфор, как волосы меняют цвет, и как лица

приобретают иные черты. Хрустящие звуки разрывают тишину, их стоны звучат у меня в голове,

и смотрю я на женщин, не моргая, не осознавая, что происходит. Это невероятно.

В какой-то момент, Норин громко вскрикивает и ударяет ладонями по столу.

Ее иссиня-черные волосы на глазах покрываются золотистым цветом, и когда Норин

Монфор поднимает подбородок, взглядом со мной встречается абсолютно другой человек:

молодая девушка, лет семнадцати с пухлыми губами и шоколадным цветом глаз.

- Отлично, – отрезает она, чужим голосом, – кажется, сработало.

Моргаю пару раз, втягиваю воздух, выдыхаю воздух и моргаю вновь. Это шутка?

- Норин?

- А кто же еще? – Бросает она, надменно закатив глаза.

- Голова раскалывается, – заявляет Мэри-Линетт, выпрямляясь. Она разминает шею.

Поднимает, опускает руки, а затем улыбается, распахнув глаза цвета скошенной травы.

- Как я выгляжу?

- Соблазнительно.

- У тебя кожа смуглая, мне больше нравится.

- Светла кожа – признак аристократии.

- Светлая кожа – признак неизлечимой болезни. Терпеть не могла свою кожу.

- Не говори глупостей, сестра, – томно вздохнув, протягивает Мэри, – твое лицо, как и твоя

кожа всегда были магнитом для горячих красавчиков.

Все эти идиотские разговоры о цвете кожи немного выбивают меня из колеи. Я даже не

знаю, с чего именно начать: с того, что передо мной совсем другие лица, или с того, что эти

женщины даже ведут себя иначе? Я помахиваю ладонью, а они не обращают внимания и

продолжают разглядывать друг друга, как неугомонные девицы, болтающие о шмотках.

- Стоп-стоп, – не выдерживаю я, сделав шаг вперед, – о чем вы говорите?

- Что прости? – Агрессивно бросает Норин, скрестив на груди тощие руки.

- Вы выглядите иначе, потому что приняли оборотное зелье. Что тут удивительного? Может,

не будем акцентировать на этом внимание и продумаем план дальше?

Норин презрительно сужает глаза и закусывает губу, изучая меня совсем не добрым

взглядом, от которого холод проносится по спине. Я прищуриваюсь, не понимая, что она в моих

глазах пытается разглядеть, а у нее вдруг на лице промелькает странное выражение.

- Мэттью, – шепчет она низким голосом, а я хмурюсь. Что это еще за тон? – Подойди

поближе, вот сюда, – она манит меня тонкой ладошкой, а я наоборот откатываюсь назад.

И какого черта происходит? Я искоса гляжу на Хэйдана, а он не двигается, следит за

движениями блондинки заворожено, словно ничего больше не замечает вокруг. Странно.

Я вновь перевожу взгляд на Норин и отрезаю:

- Мне и отсюда хорошо вас слышно.

Девушка вскидывает брови и тягуче выпрямляется, в то время как на лице ее сестры

проскальзывает хитрая ухмылка. Мэри в теле молодой незнакомки внезапно становится за

спиной Норин, обнимает ее за плечи и шепчет:

- Он не поддается твоим чарам.

- Я заметила.

- Он просто влюблен.

Отлично. Я просто влюблен. Киваю пару раз, пытаясь проанализировать в голове то, во что

вылилось принятие оборотного зелья, и неожиданно зажмуриваюсь. Черт. Неужели они не

только стали выглядеть, как подростки, но еще и стали себя вести, как дети?

Только этого мне не хватало. Мало того, что похожи сейчас сестры Монфор на двух

озабоченных идиоток, так они еще и являются ведьмами! Неконтролируемыми ведьмами, на

которых на данный момент нет управы в виде матери или отца. Я злюсь.

- Он довольно симпатичный, – мечтательно пропевает Мэри, и я злюсь еще сильней.

- Во-первых, я не симпатичный.

- Ты еще и слепой, – колко подмечает Норин и хихикает вместе с сестрой, будто они

отпустили невероятно смешную шутку. Я закатываю глаза и потираю пальцами лицо.

Это катастрофа.

Просто катастрофа.

- Хэрри, – толкаю брата в бок и хмурюсь, – хотя бы ты очнись.

- Я... Я здесь. Да. Хорошо.

- Надо позвонить Джейсону.

- Джейсону? – Пробует на вкус Норин и кивает. – Да, я хочу позвонить Джейсону.

- Подожди, почему ты должна звонить? – Не понимает Мэри, нахмурив лоб. – Пусть он