Смертельно безмолвна

Выйдя из ванной, переодеваюсь в черные джинсы и черную рубашку. Так кровь едва ли будет видна, а я не сомневаюсь, что прольется ее достаточно. Запихиваю в спортивную сумку несколько футболок на смену, учебники, так как не собираюсь пропускать уроки и не хочу угодить впросак с зимней аттестацией. Подхватываю на ходу куртку и иду к Хэрри. На удивление, брат ждет меня, подперев коленями подбородок. Я даже вскидываю брови, когда понимаю, что Хэйдан застелил постель и собрал вещи.

– Ты метеор, – замечаю я, – готов идти?

Он поднимается, а я киваю. Он отлично держится, надевает очки, волосы заправляет за уши, а я не сдерживаюсь от смешка. Ох уж эта его любовь к странным прическам!

Я беру биту – вдруг пригодится? – и забираю из гостиной новый лук. Не помню, куда я спрятал запасной комплект стрел, возможно, я еще вернусь за ним.

Уже на улице я вспоминаю, что Долорес попросила меня вынести мусор. Стягиваю брезент с машины и бросаю к прочим вещам биту и лук. Я уже и забыл, сколько здесь добра: острые наконечники, палки, изолента.

– Где ты все это нашел? – изумляюсь я, но Хэрри отводит взгляд. – Ладно, я молчу, забыли. Слушай, – хлопаю рукой по ржавому корпусу, – я должен мусор вынести.

Брат коротко кивает, открывая дверцу, а я возвращаюсь в коттедж. Каким бы крутым и диким подростком я ни был, мне становится стыдно за то, как я поговорил с Дол. Она не сделала ничего дурного, и она не виновата в тех неприятностях, что крутят передо мной своими жирными задницами. Придется извиниться, но как же я ненавижу это делать.

Я выбрасываю мусор, едва не сваливая на асфальт старые баки. Отряхиваю руки и почему-то радуюсь, что сделал доброе дело, – плюс к карме. И я действительно думаю, что совершил нечто правильное, как вдруг вижу на левой стороне дороги Джил.

Проклятье.

– Мэтт! – кричит она и машет мне, а я ощущаю ядовитую желчь, как по команде прокатившуюся по пищеводу. Дерьмо, неужели я не заслужил хотя бы час без ссор и выяснения отношений? Я ведь не скажу ей ничего такого, что она хочет услышать.

Джил бежит ко мне в шифоновом платье, которое развевается от слабого ветерка, а я отворачиваюсь. Потом вновь смотрю на нее, пытаясь выглядеть нормально. Выходит паршиво.

– Мэтти, – говорит она, едва не врезавшись в меня лбом, – куда ты пропал, я тебя после больницы никак найти не могу! Тебе лучше? Как мама?

Все ее слова сливаются в один сплошной шум, я не улавливаю интонацию, не слышу даже завершения фразы. Просто стою и пялюсь на нее, словно превратился в статую.

– Эй, – Джил крутит перед моим лицом рукой, – ты здесь?

– Да, я… я здесь, и я в норме.

– Как же хорошо, что все в порядке!

Джиллианна неожиданно обнимает меня, прижимается щекой к моей груди, а я тихо выдыхаю, понятия не имея, что я должен ей сказать, чтобы описать хаос, происходящий в моей жизни. Медленно отстраняюсь, а она прищуривает голубые глаза.

– Ты чего?

– Я просто… Нам с тобой надо поговорить… наверное.

– Наверное? – Джил складывает руки на груди и морщится, будто впервые слышит мой голос. – О чем ты хотел поговорить?

– Сейчас все очень сложно. И я… понимаешь, мне нужно…

– Невероятно, – ядовито шепчет она, – ты собираешься поговорить об Ари.

– Я хотел поговорить о нас.

– Из-за нее.

– Подожди…

– Чего подождать? Пока ты расскажешь мне о том, что дело не во мне, а в тебе?

– Собственно, – начинаю я и киваю, – это я и хотел сказать.

– Ты сошел с ума? – громко восклицает Джил и неожиданно усмехается, сощурив от злости глаза. Я виновато отворачиваюсь, а она подается вперед и прикладывает холодные ладони к моей груди, замораживая все, что и так находится в анабиозе. – Мэтти, ты ведь и сам понимаешь, что ведешь себя глупо. Ты ведь не собираешься… не собираешься…

– Что? – Гляжу на девушку, а она отшатывается, как будто я дал ей пощечину.

– Не притворяйся, словно не понимаешь, о чем я, – срывается шепот с ее губ, а я лишь отвожу взгляд, сжав до скрипа челюсти.

Я пытаюсь придумать, что мне сказать, как сказать, я не хочу ранить ее чувства, ведь Джил так много для меня сделала, она была рядом, когда все отвернулись. А потом вдруг понимаю, что ничего к ней не ощущаю: ни тяги, ни страсти, ни желания. У меня внутри больше нет того, что когда-то заставляло держать эту девушку за руку. Чувства просто испарились, исчезли, а я даже и не понял, когда именно, мне не было больно и одиноко. Я просто встретил другую девушку, и все.

– Ты собираешься сказать хоть что-то? – не своим голосом разрывает тишину Джил, а я перевожу на нее виноватый взгляд, потому что в отличие от любви вина разливается по моим венам и бурлит где-то в легких, словно ядовитая жидкость.

– Я не знаю, что сказать.

– Придумай.

– Ты этого хочешь?

– Да, черт возьми, я хочу, чтобы ты хотя бы попытался объяснить мне, чем я хуже и почему ничего для тебя не значу! Я плохо к тебе относилась? Сказала что-то не то?

– Не говори ерунды.

– Ерунды?