Смертельно безмолвна

Нет, Дел, нет! Не стоит вновь надеяться, что здесь все иначе. Не стоит верить, что на свете есть еще люди, достойные исцеления. Человечество придумало семь смертных грехов еще в начале своего существования, но даже сейчас названия не изменились, ни один грех не зачеркнули, не добавили новых – как было, так и осталось. Порок и желание – взаимосвязанные тропы, по которым проходит каждый, и эта девушка тоже. Она просто свернула не туда. Но это не моя проблема.

Неожиданно я слышу стук в дверь. Она со скрипом открывается, и на пороге, как ни странно, показывается парень, который уже успел порядком мне надоесть.

– Я зайду?

Не отвечаю. Он все равно зайдет.

Я искоса наблюдаю, как он оглядывает мою комнату, стеллажи с книгами, как проходится пальцами по пыльным корешкам, а потом переводит взгляд на меня.

– Ты много читаешь. Я тоже раньше много читал, но потом…

– Мне неинтересно.

– …потом началась эта заваруха с ведьмами, знаешь ли, – продолжает он, несмотря на мой комментарий, и сплетает на груди руки, – трудно спасать свой зад и читать Ремарка.

– Это должно меня поразить?

– Ну было бы классно, ведь мне чертовски нужна твоя помощь.

– Как расчетливо: завести друга, чтобы решить личные проблемы…

– Я хотел бы подружиться, но, честно говоря, я не спал уже несколько ночей, от меня жутко несет, и в животе урчит, ведь мы нормально не ели с прошлой… Хануки? Так что я прекрасно понимаю, что для зарождения дружбы не самый подходящий момент.

Молчу. Не хочу говорить. Пытаюсь понять, что его сломало, но натыкаюсь на нечто абсолютно незнакомое. Озадаченно морщу лоб.

– Что? – растерянно спрашивает парень. – Мое очарование не подействовало?

– Я не могу тебя починить.

Это открытие повергает меня в шок. Я всегда хочу починить человека. Всегда! Я еще ни разу не встречала исключений. Но этот парень не сломан. Он пережил много боли, да, но тьма лишь окружает его. Ее нет в его сердце.

– Я наслышан о твоих способностях, – задумчиво говорит он. – Круто исцелять людей и всегда быть в состоянии помочь близким.

– Я бы так не сказала.

– Почему?

– Потому что больно.

– Помогать?

Я киваю и отворачиваюсь.

– Знаешь, смотреть на то, как близкие страдают, терять их – не приятнее. – Парня пробирает холод, я чувствую, как мурашки пробегают по его спине. – Та девушка, о которой мы говорили внизу, Ари…

– Твоя подруга.

– Да, она спасла мне жизнь, – его губ касается легкая улыбка. – Она в беде, и в этом виноват я, к огромному сожалению. Мы как будто ролями поменялись. Раньше меня все спасали, ну, знаешь, эти весельчаки в фильмах… – Хэрри с надеждой смотрит на меня, но я лишь равнодушно пожимаю плечами. – В общем, я должен ей помочь.

– А я тут при чем?

– Черт возьми, Дельфия, ничего в жизни не происходит просто так, верно? Твой дар достался тебе не случайно. Ты должна помогать людям.

Я гневно свожу брови и поднимаюсь с кровати.

– Должна?

– Я… – Хэрри виновато поднимает ладони. – Я неправильно выразился.

– Нет, ты сказал именно то, что хотел. Пришел ко мне, просишь об услуге и даже не задумываешься о моих чувствах. Тебе плевать, что это больно, что мне требуются недели на восстановление. Что я устала помогать тем, кто этого не заслуживает, и видеть в глазах спасенных… пустоту. Вы все равно продолжаете совершать ошибки, и я снова должна вам помогать. Но с какой стати? С какой!

– Дельфия.

– Уходи, – прошу я.

– Пожалуйста, я не хотел обидеть тебя, поверь! Ты ведь можешь прочитать эмоции, да? Прочитай мои, прошу, прочитай их все. Я ни за что не пришел бы сюда, чтобы тебя оскорбить или сделать тебе больно.

– Но именно об этом ты просишь. А я ведь даже вас не знаю.

– Было бы время, я тебе все рассказал бы. Показал бы фотки – идиотские, глупые, со спящим Мэттом и злой Ари, но времени мало. Я даже не уверен, что мы уже не опоздали, понимаешь? И мы… Мэри-Линетт сильная, она может тебя насильно запихнуть в машину.

– Что?

– Но, – быстро продолжает парень, – она так никогда не поступит. Мы не такие, мы хорошие. И Ари хорошая. Поехали с нами, ты сама в этом убедишься!

Глаза Хэрри горят от отчаяния и страха. А я устало выдыхаю.

У меня не осталось сил на то, чтобы поверить в хороших людей. На то, чтобы самой стать хорошей. В этом мире, который мы выстроили вместе с мамой, мне спокойно, тихо, безопасно. Разве я должна променять его на искорку надежды?

– Нет, – наконец отвечаю я. – Уходи! В-вы зря проделали такой д-долгий путь.

Парень стискивает зубы, прожигает меня холодным взглядом, а затем кивает.

– Хорошо. – Ни намека на прежнего весельчака. – Как скажешь.

Парень уходит, а я крепко зажмуриваюсь.

Почему я стала такой? Качаю головой и выдыхаю. Откуда во мне столько злости? Нет, я помню, в какой момент изменилась, но почему ничего не могу с этим поделать? Я всегда буду смотреть на людей и видеть неблагодарных монстров.

Даже я стала чудовищем – превратилась в того, кого осуждаю.

Капли дождя бьют по окну. Раз, два, три, четыре, пять…