Смертельно опасны

Вот только… все получилось слишком уж просто. Один слуга не мог заставить меня отреагировать на него так остро. Да, они были сильными, быстрыми и безжалостными, но не опаснее, чем многие другие темные существа. И они не обладали серьезной магической силой, в противном случае «Фомор» не стал бы иметь с ними дела.

Там было что-то еще, нечто хотело меня отвлечь, заставить наблюдать за мнимым слугой, следующим за мнимой Молли. И если этот кто-то знал меня настолько хорошо, чтобы устроить подобный трюк для отвлечения моего внимания, он мог обнаружить меня даже под вуалью. А такие люди наперечет.

Я засунула руку в нейлоновый рюкзак и вытащила нож, точнее, штык от М9, который мой брат привез из Афганистана. Обнажив тяжелый клинок, я закрыла глаза и быстро повернулась, держа его в одной руке и кофе в другой. Затем, быстро открыв крышку большим пальцем, я плеснула кофе по широкой дуге на высоте груди.

Услышав стон, я сориентировалась на звук, открыла глаза, шагнула к источнику и вонзила нож в воздух где-то на уровне немного выше собственного сердца.

Сталь клинка заискрилась и засверкала, пронзив вуаль, находившуюся всего в нескольких дюймах от меня. Я сделала быстрый шаг сквозь вуаль, направив острие клинка перед собой, и передо мной возникла женщина, немного выше меня, в истрепанной, перепачканной кофе одежде, с распущенными осенне-огненными волосами, которыми играл ветер. Она отпрянула назад и в сторону, и ее плечи оказались прижатыми к кирпичной стене дома.

Я не остановилась и направила клинок женщине в горло, но в последнюю секунду мое запястье перехватила бледная рука, быстрая, точно змея, но более сильная и холодная. Мое лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица, когда я поднесла вторую руку к рукояти ножа и слегка на нее надавила – достаточно сильно, но не так, чтобы потерять равновесие, если она сделает резкое движение. Она была стройной и красивой даже в лохмотьях, с большими, слегка раскосыми зелеными глазами и идеальным овалом лица, какой бывает у редких супермоделей – и у всех Сидхе[19].

– Привет, Тетушка, – спокойно сказала я. – Нехорошо подбираться ко мне сзади. В особенности в последнее время.

Она удерживала мой вес одной рукой, хотя ей было нелегко, и я уловила напряжение в мелодичном голосе.

– Дитя, – выдохнула она, – ты предвидела, что я подойду. И если бы я тебя не остановила, вонзила бы холодную сталь в мою плоть, что заставило бы меня невыразимо страдать. Ты бы пролила мою кровь на землю. – Ее глаза широко раскрылись. – Ты бы лишила меня жизни.

– Совершенно верно, – вежливо согласилась я.

На ее губах появилась широкая улыбка, и я снова поразилась тому, какие у нее идеально ровные зубы.

– Я хорошо тебя обучила.

Затем она с удивительным изяществом ускользнула от клинка и отступила от меня на большой шаг. Не сводя с нее глаз, я опустила нож, но убирать его не стала.

– У меня нет времени для уроков, Тетушка Леа.

– Я здесь не для того, чтобы тебя учить, дитя.

– Для игр у меня также нет времени.

– И играть с тобой я не собираюсь, – сказала Леанансидхе, – но я должна тебя предупредить: здесь небезопасно.

Я приподняла бровь.

– Ну ничего себе!

Леа укоризненно склонила голову и поджала губы. Ее взгляд скользнул мимо меня в сторону переулка, потом она повернулась проверить наши тылы. Выражение ее лица изменилось. Оно по-прежнему оставалось невероятно высокомерным, но слегка утратило жесткость.

– Ты шутишь, дитя, но твоя жизнь подвергается очень серьезной опасности – как и моя. Нам следует оставить это неблагополучное место. – Она посмотрела мне в глаза. – Если ты жаждешь сразиться с сильным врагом, если твоя цель – вернуть брата моего крестника, я должна тебе кое-что сказать.

Я прищурилась. Крестная фея Гарри стала моей наставницей, когда Гарри умер, но она вовсе не была доброй феей. Более того, она являлась второй по важности после Мэб, Королевы Воздуха и Тьмы. Леа, кровожадная и опасная, делила своих врагов на две категории: те, что мертвы, и те, с которыми она еще не имела удовольствия разделаться. Я не подозревала, что ей известно о Гарри и Томасе, но это меня не сильно удивило.

Леа была смертоносным и жестоким существом, но, по моим представлениям, никогда мне не лгала. В буквальном смысле.

– Пойдем, – сказала Леанансидхе.

Она повернулась и быстро зашагала в сторону дальнего конца переулка, собрав вокруг себя вуаль, чтобы исчезнуть для наблюдателей.

Я оглянулась назад, на здание, где держали Томаса, стиснула зубы и последовала за ней, на ходу объединив наши вуали.

Мы шли по улицам Чикаго, невидимые для тысяч глаз. Все люди, мимо которых мы проходили, бессознательно делали несколько шагов в сторону, чтобы избежать контакта с нами. Когда ты в толпе, очень важно отправить указание на уклонение. Если дюжины людей начнут в тебя врезаться, невидимость пойдет прахом.

– Расскажи мне, дитя, – сказала Леа, переходя с архаичной на обычную речь. Когда мы оставались наедине, она иногда так делала. – Что тебе известно о свартальвах[20]?