Смертельно опасны

Принц Дейемон поддерживал королеву, говоря, что прощать изменников – значит, сеять семена нового мятежа. «Война будет окончена лишь тогда, когда головы изменников будут торчать на пиках над Королевскими воротами». Эйегон II «прячется в какой-то норе», из которой его со временем вытащат, говорил принц, но сразиться с Эйемондом и Дейероном можно и должно. Ланнистеров и Баратеонов также следует истребить, отдав их земли и замки тем, кто сохранил верность своей королеве: Штормовой Предел Ульфу Белому, Бобровый Утес Хью Молоту. «Половина лордов Вестероса отвернется от нас, если мы выкажем такую жестокость к двум древним великим домам», – твердил Морской Змей, ужасаясь речам Дейемона.

Королева, принужденная выбирать между мужем своим и десницей, выбрала нечто среднее. К Баратеону и Ланнистеру она отправит послов, предлагая им «великодушные условия» и помилование, но с братьями узурпатора покончит раз навсегда. «Как только их не станет, все остальные склонят колена. Головы их драконов я повешу на стенах тронного зала, чтобы люди смотрели на них и ведали, какой ценой достается измена».

Сама Рейенира, чтобы не лишать защиты Королевскую Гавань, осталась в городе с двумя сыновьями. Джоффри, которому еще и тринадцати не было, рвался в бой, но его убедили в том, что они с Тираксесом необходимы для обороны Красного Замка. Третьим воздушным защитником стал Аддам Веларион, наследник Морского Змея и хозяин Морского Чуда; все остальные драконы отправлялись сражаться.

На Трезубец для расправы с Эйемондом и Вхагаром летели Дейемон с Караксесом и Крапива с Бараньим Вором. Хью Молота и Ульфа Белого послали на юго-запад к городу Тамблетону, последнему оплоту Рейениры между столицей и войском Хайтауэра; им поручалось отстоять город и разделаться с Тессарионом.

Дейемон с Крапивой выслеживали Эйемонда долго и безуспешно. Стояли они в Девичьем Пруду, куда их пригласил лорд Манфрид Моутон, боявшийся нападения Вхагара на город. Эйемонд вместо этого спалил Камешек у подножия Лунных гор, Ивняк на Зеленом Зубце и Веселушку на Красном. За ними последовали Стрелков Мост, Старый Перевоз, Старицына Мельница и женская обитель в Бечестере; Одноглазый всякий раз исчезал еще до прилета охотников, а живых, чтобы показать, куда улетел дракон, в тех местах не осталось.

Оба дракона каждое утро вылетали из Девичьего Пруда, кружили высоко над речными землями и в сумерках возвращались ни с чем. Лорд Моутон робко предложил всадникам разделиться – так-де они смогут расширить свою охоту, – но Дейемон напомнил его светлости, что Вхагар – последний из драконов Эйегона Завоевателя. Век спустя он, правда, уже не так скор, зато вырос огромным, как сам Балерион Черный Ужас, и своим дыханием плавит камень: ни Караксес, ни Бараний Вор с ним в одиночку не сладят. Крапива поэтому не покидала принца ни днем ни ночью, ни в небе, ни в замке.

У Тамблетона, торгового города на Мандере, тем временем завязалась битва. Замок над городом был невелик, и обороняли его не более сорока человек, но из Горького Моста, Длинного Стола и других южных владений туда стекались сотни новых защитников. Всего под знаменами Рейениры собралось около девяти тысяч воинов, то есть намного меньше, чем у лорда Хайтауэра; люди королевы с радостью встретили Вермитора и Среброкрылого, не зная, какие ужасы их ждут впереди.

Так называемая Тамблетонская Измена до сих пор остается предметом споров, и всей правды мы, может статься, никогда не узнаем. Очень возможно, что многие, бежавшие в город от лорда Хайтауэра, были на самом деле его засланными людьми, но столь большого вреда они бы не причинили, не перейди Ульф Белый и Хью Молот в то же самое время к врагу.

Оба они были неграмотны, и непонятно, как Двух Предателей склонили к такому шагу. О самой Тамблетонской битве нам известно гораздо больше. Шесть тысяч людей королевы сошлись на поле с лордом Хайтауэром и храбро сражались какое-то время, но град стрел проредил их, а сокрушительная атака тяжелой конницы загнала обратно за стены города. Битва, однако, прервалась ненадолго: Родди Дастин и его Зимние Волки с северным боевым кличем тут же пошли на вылазку и ударили по левому флангу врага. Сквозь вдесятеро большее войско они прорубались к знаменам короля Эйегона, Староместа и Хайтауэров, под которыми сидел на боевом коне сам лорд Ормунд. В песнях поется, что лорд Родерик дошел туда в крови с головы до ног, с разрубленными щитом и шлемом, но столь опьяненный боем, что не замечал своих ран. Сир Бриндон Хайтауэр, заслонив собой лорда своего и кузена, одним ударом топора отсек Родди правую руку, но перед смертью свирепый лорд Барроутона убил обоих Хайтауэров. Знамена лорда Ормунда повалились, и горожане возликовали, думая, что победа достанется им. Даже появление в небе Тессариона не испугало их, ведь у них были свои драконы… но когда Вермитор и Среброкрылый, взлетев, открыли огонь по городу, радостные крики сменились воплями ужаса.