Смертельно опасные решения

Выражение его лица заставило сердце сжаться от боли. Больше всего на свете мне хотелось сейчас обнять его, откинуть волосы назад и утешить, как в детстве. Но что бы у него ни случилось, это уже не имело ничего общего с ободранной коленкой, так что я не могла сейчас сделать так. Даже если Кит и не оттолкнет меня, я прекрасно понимала, что подобное выражение участия вызовет с его стороны только неловкость. Он чувствовал себя несчастным, а я молчала, не в силах облегчить его горе.

Он придал своему лицу самый что ни на есть беззаботный вид, улыбнулся, пожал плечами, после чего сел за стол и принялся за рыбу.

Виднелась только его макушка, он не хотел встречаться со мной глазами. Наконец Кит взглянул на меня.

– Вкуснотища какая! – Он проглотил последний кусок, потом взял чашку чая со льдом. – Да, звонил один из них. И – нет, я не пойду.

Внезапно я ощутила острый приступ голода.

Следующий звонок раздался, когда мы заканчивали убирать со стола. Ответил Кит, но мне ничего не удалось услышать из-за дребезжания и хлюпанья посудомоечной машины. Несколько минут спустя мой племянник сам пришел на кухню.

– Это Лайл. Наверное, я когда-то говорил ему, что люблю барахолки, поэтому он пригласил нас завтра смотаться на загородную распродажу.

– Загородная распродажа?

– Ну, это «блошиный рынок» в месте, которое называется Гудзон. Он подумал, что если я назову его загородной распродажей, ты, возможно, захочешь тоже наведаться туда.

Однако эта возня с названиями мало повлияла на мой ответ. Хотя я и не имела ничего против экскурсии в Гудзон, тем не менее, возможность провести полдня в компании с Кризом меня совершенно не прельщала.

– Ты поезжай, Кит. Это на самом деле замечательная идея. Посмотришь на сельскую жизнь. А я должна остаться и закончить некоторые дела, которые уже давно откладывала.

– Какие дела?

– Я собиралась завтра сходить в парикмахерскую.

– Угу.

Он вернулся в гостиную, а я закончила вытирать стол. Ни за что бы не поверила, если бы мне кто-нибудь сказал, что я испытаю облегчение при одной только мысли, что мой племянник будет под присмотром Лайла Криза. Этот человек своей назойливой вкрадчивостью напоминал медоточивого коммивояжера, всеми силами пытающегося всучить вам негодный товар.

Меня интересовало, чем именно вызван интерес Криза к девятнадцатилетнему мальчишке. Конечно, я не сомневалась, что Кит сумеет держать на расстоянии этого похабного типчика, но я обещала себе обязательно позвонить Изабель и выяснить у нее, что он за человек.

Только не надо суетиться, Бреннан, сказала я себе. Приведи в порядок прическу и отправляйся гулять, послушай уличных скрипачей.

В Монреале есть лишь одна-единственная забегаловка, более или менее напоминающая ирландский паб. Хотя я и не пью уже давно, мои гэльские гены по-прежнему получают удовольствие от царящей в подобных заведениях атмосферы.

Это место вызвало у Кита восторгов не меньше, чем когда-то у его матери. Но с другой стороны, трудно предаваться унынию и дальше, когда вокруг тебя вихрем кружится лихой мотив, выводимый скрипкой и мандолиной, а танцоры отплясывают джигу, как Нижинский, у которого случилось неврологическое расстройство. Так что ушли мы оттуда далеко за полночь.

На следующее утро до прихода Лайла Криза я лениво перебирала фотографии, которые мы с Китом оставили на столе накануне вечером.

– Как поживаете? – первым делом поинтересовался Криз, после того как я запустила его в квартиру. Военные брюки защитного цвета, белая рубашка с длинными рукавами и ветровка с логотипом «КТВ ньюс» на левом кармане. У меня возникло такое чувство, будто его волосы излитой пластмассы.

– Хорошо. А сами вы как? Мы говорили по-английски.

– Грех жаловаться.

– Кит сказал, что будет через минуту. Он проспал.

– Ну что вы, я подожду. – Криз захихикал с довольным видом, потом одарил меня понимающей ухмылкой.

Я не сочла нужным ответить тем же.

– Не хотите ли пока выпить кофе?

– О нет, благодарю. С утра уже три чашки выпил. – Он явил моему взору ряд безупречных зубов. – На улице просто замечательная погода. Уверены, что не передумаете?

– Нет-нет. У меня дела. Но все равно спасибо. Очень признательна за приглашение.

– Может, как-нибудь в другой раз.

Да уж, всенепременно, когда рак на горе свистнет.

Некоторое время мы молчали, не зная, о чем говорить. Криз окинул взглядом комнату, затем его глаза остановились на фотографии Кэти.

– Ваша дочь?

– Да.

Он подошел и взял ее в руки.

– Симпатичная. Учится?

– Да.

Он поставил снимок на место, и его взгляд переместился в направлении столовой.

– Что за букет! Должно быть, у вас появился серьезный почитатель. – Славная попытка поддержать беседу. – Можно?

Я кивнула, хотя не испытывала ни малейшего желания видеть Криза бродящим по моей квартире. Он приблизился к цветам, понюхал их.

– Люблю маргаритки. – Тут он заметил разложенную на столе коллекцию Кейт. – Вижу, вы занимаетесь исследованиями.

– Не хотите ли присесть? – Я указала на диван. Криз бесцеремонно стал перебирать фотографии.

– Я так понимаю, вы участвуете в расследовании убийства Чероки Дежардена, – произнес он, не глядя на меня.