Смертельное бессмертие

— Давайте помолчим немножко, мне нужно как следует обдумать несколько вещей, и прежде всего как обеспечить вашу безопасность. Давайте выпьем по чашке кофе. Думаю, где-нибудь поблизости есть подходящее заведение.

9

В полупустом кафе кондиционер беззвучно гнал прохладный воздух. Александр Владимирович вдруг почувствовал бесконечную усталость. Лечь бы, закрыть глаза, забыть о проклятом коде, об охотниках, которые вышли на его след. Он даже на мгновенье опустил веки.

— Таким образом, — медленно начал Сергей Сергеевич, — подводя итог, я могу сформулировать его следующим образом ваше открытие в целом можно считать завершенным. Но требуются некоторые доработки. Вы смогли бы продолжить исследование, если бы не тревожились из-за того, что открытие раньше времени станет известным кому-либо?

— Именно так, — проговорил Александр Владимирович, машинально размешивая ложечкой кофе, хотя сахар уже давно растаял.

— И для вас главное даже не ваша безопасность, а безопасность формулы? — с некоторой недоверчивостью уточнил подполковник.

— Вот именно, — повторил Александр Владимирович.

Подполковник потер бровь, это был, наверное, привычный жест, когда он искал решение задачи.

— Ни в одном сейфе, ни в одном учреждении ему не место. Владельцы сейфов меняются, и кто может знать, какими людьми они окажутся. В вашем институте…

— Полностью исключается. Наш замдиректора Борис Николаевич Гладко готов, по моему убеждению, продать все и всех. Очень современный человек. Он даже наши подвалы ухитрился сдать в аренду какой-то мастерской. Что они там делают — одному богу известно. Больше того, не удивлюсь, если та информация, которая вызвала у кого-то интерес к моей персоне, исходила от него. Вам Дерунов — сотрудник милиции — передал то немногое, что они узнали?

— Да.

— Так вот Лиза — моя лаборантка — призналась, что хвасталась долголетием мышек секретарю этого Гладко. И, кстати, есть еще один человек, бизнесмен, который тоже что-то услышал о наших мышках и даже предложил Лизе уговорить меня открыть клинику продления жизни. Хотя, похоже, он никакого отношения к кражам не имеет.

— Почему вы так думаете?

— Потому что, во-первых, он прислал машину — и Лиза запомнила номер, а кроме того, он дал визитку, на которой черным по белому написано Василий Иванович Степаненко. И я подумал: зачем ему устраивать кражи, привлекать внимание, вызывать подозрения, если он действительно рассчитывал, что Лиза уговорит меня принять предложение. Тогда бы у меня уж точно хватило бы на стальную дверь — не только входную, но даже на дверь в туалет.

— Скорее всего, вы правы, и к кражам он не причастен. Теперь еще один вопрос. Я прочел в отделе кадров института ваше досье и знаю, что вы были женаты и у вас есть сын.

— Да, жена уехала в США почти двадцать пять лет назад, и связи с ней я практически не поддерживаю.

— А с сыном?

— Изредка посылаем друг другу коротенькие е-мейлы. Грустно, конечно, но так уж получилось.

— А чем он занимается?

— Химик. Работает в крупной американской корпорации, не помню названия. Сейчас представляет эту корпорацию в Кёльне.

— Надо подумать…

— О чем?

— Пока не знаю. Но, может быть, вам придется съездить к нему… Загранпаспорт у вас есть?

— Есть. Но зачем мне туда ехать?

— Если не возражаете, я объясню это позже. А сейчас я позвоню, чтобы за нами прислали машину.

10

Доктор Фред Кюн, вице-президент крупнейшей транснациональной фармацевтической корпорации, нажал кнопку переговорного устройства и сказал секретарю:

— Пригласите, пожалуйста, Бассоу.

Через пять минут начальник службы безопасности корпорации Бассоу уже входил в кабинет.

— Добрый день, мистер Кюн.

— Садитесь. Что нового из Москвы?

— К сожалению, хороших новостей пока нет. Мне доложили, что господин Сапрыгин стал соблюдать меры безопасности: начиная с установки стальной двери в квартире и кончая тем, что ни на минуту не остается один.

— Что значит “не остается один”?

— То, что возле него постоянно находится телохранитель. Домой его отвозят только на машине и тоже с телохранителем.

— И что, с вашей точки зрения, это значит?

— Во-первых, — и это самое главное — та информация, которой мы располагаем от нашего источника о революционном методе продления жизни, по всей видимости, соответствует действительности.

— Почему? Вы же сами говорили, что ни на одном из компьютерных дисков, которые изъяли у него дома и в лаборатории, ничего интересного не нашли, как ничего не нашли и в лабораторном журнале.

— Совершенно верно. Но даже само отсутствие материалов о том, что фактически делается в его лаборатории, по моему глубокому убеждению, уже о многом свидетельствует.

— Гм, не слишком убедительно.