Смертельное путешествие

Шагах в десяти от подножия склона я наступила на лист металла, заскользила и взлетела, точно обреченный на падение сноубордист. А рухнув, наполовину покатилась, наполовину заскользила по склону, увлекая за собой лавину камней, сучьев, листьев и пихтовых шишек.

Чтобы остановить падение, я отчаянно хваталась за что попало, обдирая ладони и ломая ногти. Наконец левая рука наткнулась на что-то твердое, и пальцы мертвой хваткой сомкнулись на неведомой опоре. Запястье пронзила боль – я всем весом повисла на левой руке.

Секунду я так и висела, затем перекатилась на бок, подтянулась обеими руками и, подвинувшись, села. Не разжимая рук, подняла взгляд.

Оказалось, что подвернулся мне под руку длинный металлический прут. Он торчал наискось из камня у самого моего бедра и утыкался в изувеченное дерево, что росло в шаге вверх по склону. Я уперлась стопами в землю, проверила, нет ли растяжений, и с усилием поднялась на ноги. Вытерла кровоточащие ладони о штаны, заново застегнула куртку и двинулась дальше вниз.

Оказавшись на дне ущелья, я ускорила шаг. Правда, terra под ногами была далеко не firma[1], но, по крайней мере, сила тяжести была теперь на моей стороне. Добравшись до оцепленной территории, я приподняла ленту и поднырнула под нее.

– Э-эй, дамочка! Вы куда?

Я остановилась и обернулась. Меня окликнул человек в куртке с надписью «Управление шерифа округа Суэйн».

– Я из ОЗЧС.

– Что еще за ОЗЧС такой? – сварливо осведомился он.

– Шериф на месте?

– А вы кто такая, чтобы об этом спрашивать?

Лицо помощника шерифа было непроницаемо, губы жестко поджаты, оранжевая охотничья шапочка низко надвинута на глаза.

– Я – доктор Темперанс Бреннан.

– Врачи нам тут не понадобятся.

– Я буду заниматься опознанием погибших.

– Документы есть?

На случай стихийных бедствий у каждого правительственного учреждения имеются свои особые обязанности. Управление готовности к чрезвычайным ситуациям (УГЧС) руководит работой Федеральной системы медицинского обеспечения при стихийных бедствиях (ФСМО), которая при массовой гибели граждан обеспечивает медицинскую помощь, опознание жертв и ритуальные услуги.

Для выполнения этих функций ФСМО и созданы системы ОЗЧС и МПЧС – Оперативная группа по организации захоронений в чрезвычайных ситуациях и Группа медицинской помощи в чрезвычайных ситуациях. В официально объявленных чрезвычайных ситуациях МПЧС заботится о живых, а ОЗЧС занимается мертвыми.

Я выудила удостоверение ФСМО и протянула его помощнику шерифа.

Въедливо изучив документ, он кивком указал в направлении фюзеляжа.

– Шериф там, с начальством пожарных.

Голос его дрогнул, он вытер ладонью рот. А затем опустил глаза и пошел прочь, явно смущенный тем, что проявил излишнюю чувствительность.

Поведение помощника шерифа меня ничуть не удивило. Самые стойкие и толковые полицейские и спасатели, сколько бы ни обучались, каким бы обширным опытом ни обладали, не бывают психологически готовы к первой встрече с катастрофой.

Катастрофа. Именно так Национальный комитет безопасности на транспорте называет подобные крушения. Не знаю точно, каковы критерии катастрофы, но, поработав с несколькими такими случаями, одно могу сказать наверняка: это было ужасно. Точно так же я всякий раз не была готова к тому, с чем сталкивалась, и испытывала такие же терзания. Просто научилась это скрывать.

Пробираясь к фюзеляжу, я миновала еще одного помощника шерифа, который накрывал одеялом мертвеца.

– Уберите это, – велела я.

– Что?

– Не надо их накрывать.

– А вы кто?

Я снова предъявила удостоверение.

– Но ведь они так и лежат под открытым небом. – Голос его был безжизнен, словно компьютерная запись.

– Все должно остаться так, как есть.

– Надо же что-что сделать. Уже темнеет. Медведи почуют запах этих… – Он запнулся, подыскивая слово. – …Этих людей.

Мне доводилось видеть, что способны сотворить с трупом хищники из семейства медвежьих, и я понимала беспокойство этого человека. Тем не менее я должна была его остановить.

– Прежде чем что-то перемещать, все здесь должно быть сфотографировано и внесено в протокол.

Помощник шерифа неуклюже скомкал одеяло. Лицо его исказилось от боли. Я достоверно знала, что он сейчас чувствует: потребность немедленно что-то сделать и неуверенность, что именно. Полную беспомощность перед лицом невыносимой трагедии.

– Пожалуйста, передайте остальным, что все должно оставаться на местах. А потом займитесь поиском выживших.

– Вы, наверное, шутите. – Он огляделся. – Такого ни кто не смог бы пережить.

– Если кто-то уцелел, ему надо опасаться медведей куда больше, чем этим ребятам. – Я кивком указала на труп у его ног.

– А еще волков, – добавил он безжизненным голосом.

– Как зовут шерифа?

– Кроу.

– Это который?

Он оглянулся и посмотрел на собравшихся возле фюзеляжа.

– Вон та рослая личность в зеленой куртке.

Я оставила собеседника и быстрым шагом направилась к Кроу.