Смертельное удовольствие

Утюг или Борман мотнул головой и пожал плечами. Использованные презервативы он выбрасывает, но в случае с Настей он бы достал новый. Машина, судя по всему, стояла где-то в безлюдной местности: слышно было, как шелестят деревья на ветру, щебечут птицы. Ничто не мешало ублюдкам вытащить Настю из машины…

– Пусть тебя черти на том свете трахают. Будешь вспоминать, как мы тебя… – осклабился Ялик. – С радостью будешь. И не только вспоминать.

Он взялся за крышку багажника и с силой захлопнул ее. Настя вздрогнула от грохота – в ожидании удара. Но крышка не слетела с креплений, не провалилась в багажник, она просто закрыла ее – от света, от воздуха. И, главное, от мерзких взглядов.

– Ну что, пойдем? – Настя услышала голос Ялика.

– Может, бензинчиком? – спросил кто-то из его дружков.

– Сама зажарится.

Бандиты ушли, голоса стихли, в багажнике стало невыносимо тихо. Как в гробу. Настю избавили от одного ужаса, но отдали на растерзание другому. В багажнике пока еще можно было дышать, но железо уже раскалено, скоро Настя почувствует себя куском тушеного мяса в консервной банке. Но это ненадолго. Очень скоро она задохнется и умрет. Но, может, это и к лучшему. На том свете она встретится с мамой. И попросит у нее прощения за то, что подозревала ее в страшном преступлении. Не могла мама заказать ее Ялику, и Настя была полной дурой. За это ей и суждено умереть. Вслед за мамой…

Это ведь из-за нее умерла мама. Настя должна помнить это до самой смерти.

⁂

Гладко причесанный официант смотрел на Мартына так, будто впервые его видел. Холодные глазки, теплая улыбка, скользкая душонка. Мартын едва сдерживался, чтобы не схватить его за грудки.

– Михаила Витальевича сегодня нет!

Но Мартын всего лишь оттолкнул парня. Он знал, как найти Кальяна, осталось уже совсем чуть-чуть. А от драки ему в любом случае не уйти. И от пули, возможно, тоже.

– Стой! – официант схватил его за руку и с неожиданной силой развернул к себе.

Мартын глянул на него, собираясь отразить удар, но краем глаза заметил за окном Бормана. Он выходил из подъехавшей машины – через заднюю дверь. Кто выходил через переднюю, узнать мешала занавеска на окне.

Официант не решился пустить в ход кулаки. Отпустил Мартына, отступил в сторону.

– Ну хорошо, уговорил!

Мартын почувствовал себя ловцом, на которого зверь бежит. При этом он понимал, что запросто мог стать жертвой. Он еще не оказался в аду, но уже находился меж двух огней. С одной стороны, Ялик со своими утырками, с другой – Кальян.

Мартын стремительно вышел из клуба и оказался нос к носу с Яликом, за которым на фоне знакомого «Чероки» шли два его помощника. Один раз Мартын справился с этой троицей, в другой – потерпел от нее поражение. Счет «один-один», и чтобы выбраться вперед, бить нужно в полную силу.

Ялик не ожидал нападения и прозевал момент, хотя Мартын широко размахнулся для удара. Прямой в нос, боковой в челюсть – Мартын бил от души. Ялик снес урну, стоящую возле входа и носом зарылся в цветы на клумбе. Бормана Мартын ударил ногой в пах и тут же рубанул кулаком в подбородок. Бил он быстро и мощно, Борман просто не успевал за ним. Поэтому и растянулся на земле с отбитой башкой.

Утюг не растерялся – ударил Мартына кулаком, но промахнулся. И получил прямой в корпус. Утюг попятился, хватанул ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Боль согнула его в поясе, он пытался разогнуться, но Мартын не позволил ему этого сделать. Нагнал его, руками схватил за голову и подпрыгнул, ударив коленом.

Сначала на асфальт упали ключи от машины, за ними приземлился и сам водитель.

Ялик лежал без сознания, Борман пытался подняться, надо было его добивать, но через калитку в воротах выходили кальяновские «быки». Их было всего двое, но в руке у одного Мартын увидел пистолет.

Спасти Мартына могло только расстояние. До ворот было метров пятьдесят, а до машины – рукой подать. Мартын открыл правую переднюю дверь, схватил тяжеленного Утюга, оторвал от земли и грудью уложил на сиденье. Ноги оставались на земле, но некогда было возиться с ними: «быки» Кальяна уже не шли, а бежали к месту. У Мартына оставалось не больше пяти секунд, и то, если парень с пистолетом промахнется. А он, похоже, совсем не прочь был выстрелить.

Мартын смахнул с земли ключи, прыгнул животом на капот машины, развернулся на нем на сто восемьдесят градусов, спрыгнул, оттолкнулся, добрался до водительской двери. За счет этой эквилибристики он выиграл доли секунды, но, может, потому и успел сесть за руль и завести машину до того, как Борман вцепился в ноги Утюгу.

Борман опередил «быков» на целую секунду, машина уже находилась в движении, когда он потянул Утюга на себя.

Одной рукой Мартын держал Утюга, чтобы Борман не смог вытащить его из салона, а другой – руль. Борман упал, но Утюга не отпустил. Мартын надрывался, фактически удерживая два тела.