Смертельные акции

Лариса устроилась поудобнее в кресле и закрыла глаза. Итак, голубой фон. Только чистый и, главное, светлый, как небо в Ленинграде. Алмазы… Как они должны выглядеть? Видимо, такие ограненные блестящие камушки, которые рассыпаны по этому голубому небу, как звезды… Акции? Бог с ними, с акциями, кто их знает, как они выглядели…

Помедитировав таким образом минутку, Лариса ощутила непреодолимую тягу подойти к пианино. Несказанно удивилась этому, ведь со времени учебы в музыкальной школе, оставившей по себе сплошь неприятные воспоминания, за инструмент она так и не садилась, и стоял он в комнате, которая служила складом для непонадобившихся или не вписавшихся в обстановку других вещей. Когда-то Машкин предполагал, что здесь будет детская, но этому не суждено было сбыться.

Лариса встала и пошла в комнату. Пианино – прекрасный, старый инструмент, черный, украшенный резными завитушками, стоял у стены. Открыла крышку, попробовала – врет на полтона, но иначе настроить уже нельзя – дека треснет, старинный инструмент-то… Бросив взгляд на пол, Лариса заметила, что вокруг ножек пианино на паркете видны круговые царапины, как будто кто-то двигал инструмент туда-сюда. Похожая царапина была недавно оставлена стулом, подвинутым Ларисой в кабинете покойного мужа. Движимая все тем же инстинктом, главная составляющая которого была вовсе не жажда наживы, а элементарное любопытство, Лариса, приложив некоторое усилие, отодвинула пианино от стены – благо оно было на колесиках. И вот, старания ее были вознаграждены – она стоит перед небольшой дверкой, вмонтированной в стену, снабженной кодовым замком. Лариса взвизгнула от удовольствия и азарта и сбегала на кухню успокоить нервы глотком чего-нибудь освежающего.

Допингом ей послужил на этот раз мятный ликер. Вернувшись в комнату, Лариса постаралась взять себя в руки, ибо сделано было только полдела. Еще какое-то время ушло на рассматривание замка, который технически неграмотная Лариса боялась испортить своим неумелым прикосновением – и что тогда? Вызывай слесаря из ЖЭКа с автогеном наперевес? Никого просить о помощи не хотелось. Она должна была увидеть это без свидетелей. Положившись на то, что новичкам везет, она стала крутить диск и набирать цифры. Опробовала для начала взятие Бастилии, но ничего не произошло. Это Ларису несколько разочаровало. Еще не хватало в данных обстоятельствах, чтобы Машкин внезапно оказался непредсказуемым человеком. Набрав несколько дат, среди которых были: день рождения Машкина, его мамы, дата свадьбы Ларисы и Машкина, номер его автомобиля и день покупки (у Ларисы как раз память на цифры была прекрасная!), телефон бывшей пассии Машкина, рабочий телефон, домашний, номер паспорта и пару-тройку исторических дат, имевших большое значение для нашей страны, бывших, прямо надо сказать, поворотными пунктами в ее многострадальной судьбе. Лариса отчаялась и набрала дату своего рождения, как последнее, что пришло ей в голову. Это тоже не сработало. Лариса ушла в кабинет и вернулась с записной книжкой Машкина и, вертясь на винтовом стуле, принялась тщательно ее изучать. Ничто не наводило ее на новые догадки. Таким же образом Лариса исследовала ежедневник и уже намеревалась позвонить и все же потребовать помощи, как вдруг шальная мысль пришла ей в голову, и она сменила набранную в комбинации цифру 3 на четверку. Что-то в глубинах сейфа щелкнуло! Дверца его распахнулась…

– Опять перепутал! – с восторгом сказала Лариса. – Чучело мое…

Такой выбор шифра со стороны мужа необычайно ей польстил.

В сейфе аккуратненькими пачками лежали акции – а также плотный мешок, открыв который Лариса так и ахнула. Это были они, алмазы. Или бриллианты? Лариса плохо помнила разницу. Во всяком случае, эти были ограненные, часть из них без оправ, а часть – вделаны в прекрасные украшения. Какая женщина устоит перед таким зрелищем! Лариса опрометью бросилась к большому зеркалу в спальне, высыпала трясущимися руками побрякушки на подзеркальный столик и стала расстегивать свои золотые сережки.

– Супер, – сказал наконец Размахов, вынув сигарету изо рта. – Ты видал такое?

Они с Витей Диденко сидели перед несколькими небольшими экранами, наблюдая за суматошными Ларисиными действиями. Эти камеры благополучно и незаметно вмонтировал хитроумный Диденко, аккурат перед совместным с Ларисой завтраком.

– А голова у нее варит, – одобрительно отозвался Размахов. – Какая молодец девочка! Сама все нашла. Ты смотри, что делает! Давай покрасуйся, порадуй папочку…

Раскрасневшаяся Лариса, с головы до ног блестящая, отбрасывающая лучики света, поворачивалась перед зеркалом, была похожа на сказочную индийскую принцессу.