Смертельные гонки

– Маленький, – сказала мисс Беллоуз, – плохо одетый. Загорелый или просто смуглый. Похож на латиноамериканца или, может, на азиата. – Она немного подумала. – По-моему, у него довольно крупный нос. И еще – он улыбался, когда убегал с папкой.

– Охотно верю, – откликнулся Дэйн.

– А что он украл?

– Мы еще не знаем в точности.

Но она не позволила ему уйти от ответа таким тактичным образом.

– Проще говоря, вы предпочитаете не сообщать мне об этом?

Он с улыбкой пожал плечами.

Ей стало забавно. Этот Стивен Дэйн являл собой великолепный образчик молодого высокопоставленного чиновника с блестящим будущим. Вся биография была крупными буквами написана у него на лбу. В университете он наверняка прекрасно успевал, особенно в политических науках и иностранных языках. Однако, несмотря на недюжинные умственные способности, достойные всяческого восхищения, Дэйн, без сомнения, принадлежал к тому типу «настоящих мужчин», который так любит популяризировать ФБР, то есть умел работать кулаками, обращаться с оружием и, видимо, был силен, несмотря на худощавость. Более того, он не лишен такта и скромности, умеет хранить тайну и понимать шутки. Сногсшибательное сочетание!.. Мисс Беллоуз никогда не сомневалась, что подобные мужчины существуют наравне с идиотами и карликами, но все равно здорово удивилась, столкнувшись с представителем этого племени лицом к лицу.

– А вы можете объяснить, – поинтересовалась она, – почему лондонская полиция посчитала необходимым вызвать для расследования этой кражи американца из ЦРУ?

– Потому что пострадавший тоже американец.

Разговор начал действовать ей на нервы. Она не ребенок, чтобы выслушивать эти сказки. Иногда, конечно, лестно, когда тебя держат за несмышленыша, но только не в подобных обстоятельствах.

– Мистер Дэйн, вы намеренно увиливаете от прямых ответов? Какую тайну вы скрываете?

– Здесь нет никаких тайн, – возразил Дэйн, поднимаясь. – Полагаю, мисс Беллоуз, на сегодня достаточно. Где мы сможем найти вас, если придется предъявить несколько фотографий Интерпола для опознания?

– Не уверена, что мне удастся выкроить время…

– Мы уже опросили нескольких человек, которые находились поблизости от места преступления. Однако в момент кражи все они успели отойти от «Скорой» на значительное расстояние. Так что, кроме вас, похитителя никто не рассмотрел.

– Выходит, я важный свидетель…

Дэйн кивнул.

– …незначительного преступления.

Дэйн снова кивнул, на сей раз менее уверенно. Она очень любезно улыбнулась ему:

– Мистер Дэйн, вам известно, в какой гостинице я остановилась. Возможно, я задержусь в городе еще на день-два.

И, повернувшись на каблуках, она вышла, не слишком довольная своей последней репликой.

Глава 3

Этот высокий человек лет пятидесяти носил дорогой костюм и очень скромный галстук. Его внушительной внешности с лихвой хватало на то, чтобы превратить эту отлично сшитую тройку в величественный памятник обреченному и уходящему навсегда стилю жизни.

Он сидел за письменным столом и слушал стоящих перед ним людей из «Скорой помощи». Сложенные руки покоились на поверхности стола, большая голова на толстой шее оставалась неподвижной, глаза смотрели куда-то вниз. В юности этот человек понял цену слова, в зрелом возрасте познал бесценность молчания. Сейчас он молчал. Старший санитар как раз заканчивал доклад о происшедшем:

– Именно так все и случилось, мистер Бардиев. Неожиданно, нелепо…

Улыбка тронула губы Бардиева. Насчет нелепости у него имелись особые соображения.

– Мы, разумеется, бросились в погоню, но вор бежал слишком быстро. Потеряв его из виду, мы посчитали самым разумным…

– Вы посчитали? – переспросил Бардиев, внимательно следя за реакцией собеседника.

По старой привычке он в любом подчиненном выискивал слабое место и не гнушался ударить в него, вызывая страх. Чужой страх может иногда обеспечить вашу собственную безопасность…

– Мне очень жаль, мистер Бардиев.

– Извинения меня не интересуют. Кто-нибудь из вас сможет опознать этого человека?

Почуяв передышку, санитары дружно кивнули.

– Отправляйтесь в архивную. Мэри покажет вам слайды. Может быть, удастся найти его снимок. И пришлите ко мне Зеттнера.

Бардиев выкурил полсигареты. Потом, с хладнокровным видом хирурга, готового приступить к операции, вошел Зеттнер. Он был молод, предан душой и телом и, следовательно, совершенно не способен к дипломатии. Высокий, красивый, он тем не менее казался существом, напрочь лишенным темперамента. Зеттнер испытывал холодное удовольствие от абстракций, проектов, маневров, идей, концепций – от всего лишенного плоти и крови. План с использованием «Скорой помощи» принадлежал ему. Зеттнер оперировал данными, почерпнутыми из книг: пресловутой флегматичностью британских прохожих и тем фактом, что присутствие «Скорой» в любое время и в любом месте никогда никого не удивляет. Построения Зеттнера всегда были довольно сложны. И в конечном счете их успех объяснялся только безразличием человека к искусственным элементам, привнесенным в его окружение извне.