Смертельные инвестиции

Франк Фрёлик остановился перед одними из трех гаражных ворот, выходящих на дорогу. Гунарстранна смотрел во все глаза. Фасад шоколадного цвета, белые оконные рамы, остроконечная крыша, покрытая синими стеклянными плитками, блестевшими на солнце. Панорамные окна выходили на юг и запад. Величественный сад на склоне холма шел уступами, на которых застыли валуны, и постепенно спускался к лужайке, устроенной на уровне улицы. Весна только начиналась, и в саду виднелись только гаультерии. Кое-где из земли торчали какие-то сухие ветки; видимо, они оживут ближе к лету. Осмотрев лужайку за домом, инспектор понял, что над ней потрудились ландшафтные дизайнеры, хотя сейчас, после зимы, газон выглядел довольно невзрачно. В саду между плодовыми деревьями попадались декоративные кустарники. Он издали узнал красные ветки кизила и характерные роговидные побеги форзиции; на них уже набухали желтые бутоны. Между деревьями вилась узкая тропинка, посыпанная гранитной крошкой.

Здесь работы хватает, подумал Гунарстранна. Сад размером с целый парк, холеная дамочка с ручным культиватором тут не справится. Нужна целая армия опытных садовников!

Они толкнули створку черных кованых ворот. Жалобно заскрипели ржавые петли; они направились по дорожке к дому.

Задний вход оказался не таким красивым, как фасад, выходящий на улицу. Обычное голое крыльцо из металлической сетки вело к стандартной коричневой тиковой двери. Гунарстранна нажал кнопку в пасти бронзового льва, но не услышал ни звука. Либо звонок не работает, либо у них хорошая звукоизоляция.

Так как им никто не открыл, он позвонил снова.

Прошла целая вечность.

Наконец-то! Дверь приоткрылась, и они увидели улыбающуюся черноволосую девушку с раскосыми глазами.

– Доброе утро… – Она говорила с сильным акцентом. Судя по форменной одежде, короткой черной юбке, белой блузке и белому переднику, перед ними была горничная. Улыбалась она робко. Волосы у нее были собраны в пучок на затылке. Несколько прядей выбились из него и болтались за ушами.

Гунарстранна предоставил говорить Фрёлику, заметив, что тот не сводит взгляда с бюста девицы. Фрёлик спросил, дома ли Энгельсвикен. Ответа не последовало.

– Энгельсвикен, – досадливо повторил Фрёлик.

Девица перевела взгляд с него на Гунарстранну и вдруг захлопнула дверь.

Гунарстранна покосился на Фрёлика. Тот нажал кнопку звонка в львиной голове и долго не отпускал.

Шло время.

Наконец дверь открылась снова. Перед ними стояла та же девица. Только вместо улыбки на ее лице явственно проступил страх.

– Никто нет дома! – запинаясь, проговорила она. – Никто! – С этими словами она снова захлопнула дверь.

– Ты заметил? – спросил Фрёлик.

– Что заметил?

– Пуговицы!

Гунарстранна не понял.

– Когда она в первый раз открывала дверь, блузка у нее была застегнута криво… кое-как.

– А я думал, ты пялишься на ее сиськи!

– Во второй раз она застегнулась как положено.

– Нас одежда горничной не касается!

Фрёлик спустился с крыльца.

– Все зависит от того, одна она или нет, – ответил он.

На дороге мигал поворотником серебристо-серый «мерседес»; видимо, водитель собирался заехать в гараж, но ему мешала полицейская машина. Серебристый седан представительского класса. Мигание сопровождалось раздраженным гудком; водитель ждал.

Открылась дверца. Элегантная темноволосая дама поставила одну ногу на землю и, слегка нагнувшись, посмотрела на Гунарстранну. Ее лицо было наполовину скрыто за темными зеркальными очками. Пряди длинных темных волос падали на лицо. Когда она отбросила волосы назад, то стала настоящей красавицей.

Инспектор понял, кто перед ним. Протянув руку, он пошел ей навстречу и представился.

– Полагаю, вы – Соня Хагер. – Он расплылся в улыбке.

– Вы загородили мне проезд! – неприязненно ответила та.

Гунарстранна махнул Фрёлику, севшему за руль. Фрёлик послушно сдал назад.

– У нас к вам несколько вопросов, – так же дружелюбно, как и раньше, продолжал инспектор, – но сначала, конечно, поставьте машину в гараж.

Соня Хагер села в машину. Через несколько секунд открылась дверь среднего гаража. Взревев, «мерседес» вошел между низкой спортивной машиной и более скромной «японкой».

Гунарстранна терпеливо ждал, стоя у машины, на которой они приехали, – у полицейской машины без опознавательных знаков; он предупредительно распахнул для Сони Хагер заднюю дверцу.

– Может, лучше войдем в дом? – спросила она, быстро оглянувшись. Гунарстранна проследил за ее взглядом. За окном просматривался чей-то силуэт – скорее всего, мужской. Во всяком случае, ростом он был гораздо выше, чем горничная.

Инспектор с интересом покосился на Соню Хагер. Снова посмотрел в окно, но там уже никого не было.